смерть ради этой дурацкой поделки?..
Вооружённые дельты действовали гораздо чётче. Двое из них обошли всё помещение, один держал в руках большой пакет, второй складывал туда оружие убитых и пленников.
— Где это ты так научилась махать катаной? — не отрывая почтительного взгляда от глаз Спуки, Новачек осторожно, стараясь не двигаться, ногой отодвинул от себя лежавший на полу пистолет.
— Это не катана, — отозвалась Спуки. — Это вакидзаси. Катана была бы мне велика.
— Да какая разница? В любом случае выглядело очень эффектно.
— Не пытайтесь купить меня лестью, господин Новачек. Я помню, что вы считаете меня животным.
— Но…
— Новачек! — рявкнул Хартманн. — Я всё вижу!
— Молчу, молчу…
— Милая, начни с него, — обратился Хартманн, не поворачивая головы, ко второй Спуки, осторожно заглянувшей в зал с упаковкой кабельных стяжек в руке. — Уж больно он разговорчивый.
Несмотря на то, что на спине у полукровки-копии висел автомат, она не участвовала в атаке, и Ибарра отметил, что и выглядит она гораздо миролюбивее своей пугающе уверенной «сестрёнки».
— Только аккуратнее, он ранен, — добавила та Спуки, что держала в руках меч.
Во взгляде Новачека мелькнуло удивление, да и сам Ибарра невольно повернул голову в направлении этой странной пары. Он слышал предыдущие фразы Спуки, и по её холодному голосу готов был предположить, что она скорее проткнёт-таки бывшего пилота мечом, чем станет его жалеть.
— Ты же сказала, тебя не купить? — Новачек послушно завёл руки за спину, позволяя Спуки-пацифистке стянуть ему кисти. — Я уж думал, припомнишь мне за «животное»…
— Это не значит, что я должна вам уподобляться.
В зале тем временем появилось ещё два человека — Виктор Пратт, который, с неожиданной для оператора «мозгопромывалки», чья должность подразумевает весьма циничное отношение к дельтам, скорбью в голосе, кинулся к одному из тел вооружённых рабочих, убитых при штурме:
— Брат Джеремия! Как же так?..
А вот второй… Ибарра ощутил, как волосы его зашевелились, а спрятанный им за спину пистолет Вагнера-3, сохранённый им благодаря тому, что его не стали обыскивать, вдруг словно раскалился, будто бы желая выпрыгнуть и стрелять, стрелять, стрелять… Очередным визитёром был Рикардо Ибарра.
Причём то был не тот Ибарра-3, что сидел сейчас в боевой рубке под присмотром Вагнера-2! Рикардо ощущал это — странным, необъяснимым, невыразимым чувством, не имеющим названия, никогда не знакомым ему раньше, но неоспоримым, не оставляющим сомнений, давящим, как гора…
Новый Ибарра осторожными шагами приблизился к своей копии, остановившись поодаль. В его взгляде не было ни удивления, ни страха — его глаза излучали отвращение, словно он смотрел на какое-то мерзкое насекомое. Ибарра-0 вспомнил тот жуткий миг, когда перед его взором Сид втолкнул одну Спуки в комнату с другой… Что там Фюрер говорил о карме? Всё возвращается, за всё грядёт воздаяние…
Теперь котята бесились в его голове, царапая острыми маленькими коготками его глаза изнутри. Что происходит?..
— Так, ребята, соблюдайте дистанцию, — заметивший их безмолвное противостояние Хартманн шагнул между ними. — Лора говорит, это плохо может кончиться… Где Вагнер?
Да он же ко мне обращается! — сообразил Ибарра-0.
— Он… Он в боевой. В боевой рубке. Вместе с…
Слова путались на языке, мысли терялись. С чего бы это? Он же знает о происходящем больше других! Если уцелела ещё одна его копия, в этом нет ничего, к чему бы он не был бы уже морально подготовлен… Почему его копия так странно смотрит?..
— Я понял, понял, — ответил Хартманн, и потеснил нового Ибарру на шаг назад. — Да уж, для нас с тобой остаётся ещё одно дельце… люк боевой рубки.
Вновь обратившись взглядом к Ибарре-0, Отто сообщил:
— Для вас, дорогой друг, ничего не меняется. Продолжайте выполнять поставленную задачу. Если вы не собираетесь чудить, то и у нас нет оснований смещать вас с вашего поста. Вы же должны вывести драккар на орбиту, так?
Ибарра-0 растерянно кивнул.
— Вот и отлично, продолжайте в том же духе.
Хартманн оглядел помещение. Жёсткий цепкий взгляд его зримо контрастировал с кажущейся ленивой рассеянностью его движений. Так же, как и голос, переключившийся вдруг на отдачу резких, отрывистых команд:
— Брат Корифия! Отведи Ковача и Горака в изолятор. И этого, — он показал на Синклера, — тоже!
— Брат Бертран! За тобой контроль над помещением!
— Пратт! Возьми пару парней и сопроводи раненых в медблок! По излечению — Новачека и Шорна — в изолятор! Не волнуйтесь, господа пилоты, — его голос на миг смягчился, — у нас нет на вас никаких кровожадных планов. Чуть позже я с вами побеседую, и изложу нашу новую диспозицию.
— Пол! Бери ещё пару ребят и со мной!
— Зденек! Садись в кресло первого пилота…
— Я буду нужен тебе в боевой, — возразил Рехор.
— Хорошо. Ибарра! Сможете выполнить подъём в одиночку?
— Что? — Ибарра-0 не сразу понял, что Хартманн вновь обращается к нему. — В одиночку я смогу только выйти из пусковой шахты. Для перевода драккара в ходовое положение мне потребуется второй пилот, а для орбиты ещё…
— Отлично! — видимо, орбитальные вопросы пока что Хартманна не интересовали. — После к вам уже присоединится пилот Рехор и… и Ибарра. Не волнуйтесь, всё будет в порядке. Так, ничего не забыли? — он вновь оглядел зал.
— Этого бедолагу тоже к врачу надо, — Спуки указала на потерявшего сознание последнего из выживших дельт первой волны. — И, кстати, мне же тоже надо в медсектор заглянуть… — она мотнула головой, призывая свою «миролюбивую сестрёнку», и, прежде, чем кто-либо успел отреагировать, обе полукровки исчезли за дверью.
Глава 33. Посещение медсектора
Медицинский сектор находился под защитой внутреннего «прочного» корпуса драккара, но всё же был менее изолирован, чем, к примеру, боевая рубка, и отголоски стрельбы на мостике доносились до оказавшихся там людей. Среди тех, кто разместился в этих нескольких примыкающих друг к другу отсеках, преобладали женщины — обе копии Лоры Ханнинс, расположившиеся в разных помещениях, обе копии Софи Морель (они сидели
