Люси и подтолкнула его вперед.
Несмотря на то, что помещение располагалось глубоко под землей, неведомые строители проложили хитроумные каналы с зеркалами, которые собирали свет с поверхности и мягко рассеивали его по таинственному чертогу. С первых шагов входящего приветствовала витиеватая надпись: “Destruere ut aliter renascatur”, выложенная на полу черным камнем среди светло-серых плит.
– Разрушить, чтобы создать заново, – задумчиво перевела Люси и осмотрелась.
Высокий потолок сходился к общей точке, которая представляла собой искусно вырезанный мраморный шар-землю. Солнце и луна освещали его с разных сторон золотыми и серебряными лучами. В проемах стен между десятью стрельчатыми колоннами висели черные прямоугольные щиты с закругленными краями, в середине каждого красовалась хризма. По обеим сторонам от них были закреплены короткие копья и украшенные богатыми перекрестиями византийские мечи-спаты, потомки знаменитых римских гладиусов.
Однако взгляд безоговорочно приковывал к себе широкий пьедестал из диковинного зеленого камня в центре зала. На его четырех углах сидели бронзовые фигуры орлов, горделиво раскинувших крылья. Каждый из них держал в своем клюве одинаковые слова на ленте: “Scholae Palatinae”.
Взгляд Люси перепрыгнул от величественных птиц к поверхности пьедестала, и она не смогла сдержать крик изумления: три знакомых ларца из слоновой кости возвышались над бархатными подушками.
Амори, не веря своим глазам, подбежал к краю пьедестала и уже было дотянулся до одного из ларцов, как почувствовал, что пол уходит из-под его ног. Он судорожно цеплялся за холодные камни, но его руки лишь беспомощно скользили по гладкой поверхности в поисках места для захвата, и рыцарь сорвался вниз в разверзнутую бездну.
Громкий крик ужаса Люси и чужой хохот, многократно усиленные эхом, провожали его падение.
По неимоверной удаче он умудрился ухватиться за выступающий камень и повис на нем, едва не выдернув руку из плеча. Преодолевая боль, он запрокинул голову вверх, и понял, что успел пролететь примерно три своих роста. Амори осторожно выглянул из-под рук вниз, но не смог разглядеть дна у западни.
Он принялся ощупывать стену ногами в поисках хотя бы какой-то опоры. Он чувствовал, как руки быстро наливались усталостью, и осознавал, что долго не продержится. Стук сердца ускорялся и нарастал в его голове, с каждым ударом все сильнее подчиняя его разум панике и страху.
“Ты умрешь. Тук-тук-тук. Отпусти руки. Тук-тук-тук. Дай обнять себя темноте. Тук-тук-тук-тук-тук”, – коварно смерть уговаривала его сдаться.
Руки принялись предательски дрожать, а пот невыносимо резал глаза. В последней попытке он зарычал и отчаянно заелозил ногами по стене. И, о, чудо! Судьба, словно по чьей-то неведомой мистической воле, подсунула ему крепкий выступ.
“Могу поклясться я проверял в этом самом месте уже несколько раз”, – подумал он, переводя дыхание. Наконец-то он смог перевести дыхание и прислушаться. Сверху доносились глухие голоса, но разобрать смысл слов он не смог.
“Надо поскорее выбираться на помощь Люси”, – он до боли прикусил губу, чтобы отвлечь себя от усталости и, балансируя на узком выступе, вытащил кинжал квиллон – парный к его мечу. Тамплиер выискал глазами щель в стене, глубоко вогнал короткий клинок между массивными камнями и принялся медленно карабкаться вверх.
Постоянно рискуя свалиться в пропасть и по несколько раз теряя точку опоры, из последних сил он все же смог добраться до края ловушки, где и затаился, прижавшись телом к холодным камням и стараясь не выдать своего присутствия тяжелым дыханием. Он услышал, как стоявший в одном шаге от пропасти Бернард де Ко подбадривал своих сообщников и дразнил Люси.
Амори приподнялся над краем, изловчился и дернул застигнутого врасплох монаха за ногу. Инквизитор упал на четвереньки, но удивительно быстро среагировал, едва не сбросив своего противника обратно в пропасть, лягнув того точно в нос. От удара у рыцаря зашумело в голове так, что он почти потерял сознание. Усилием воли граф заставил свое непослушное тело перекатиться от ямы и лег на спину, пытаясь прийти в себя. Инквизитор тем временем уже вскочил на ноги и бросился к оружию.
– Ты? – прошипел он, срывая щит с мечом со стены. – Как ты выбрался?
Не дожидаясь ответа, он неспешно пошел к лежащему на полу тамплиеру.
Монах оглянулся на Люси и одобрительно хмыкнул, заметив, как трое его подвижников теснили девушку, которая едва умудрялась отмахиваться копьем, прижимаясь спиной к колонне.
Его лицо вновь обрело привычную маску самоуверенности, и он принялся стучать оружием по щиту, словно вызывая противника на бой.
– Кого же я вижу перед собой? Испуганного мальчишку? – дразнил графа монах. – Где же тот высокомерный командор ордена тамплиеров, который посмел угрожать и мешать мне?
Амори заставил себя встать и прислушался к своему телу. Мышцы горели, и он все еще не успел толком восстановить дыхание.
”Боже помоги, я смертельно устал. Что де…” – признался он себе, но осекся, случайно вспомнив о подарке Люси.
Он спешно принялся жевать вонючий кусок непонятно чего, который на вкус был еще хуже, чем на запах. Удивительное дело – он почувствовал мгновенный прилив сил, уверенно распрямил плечи и встал в боевую стойку, направив лезвие в сторону монаха.
И тут же едва не пропустил боковой выпад.
– Что, не ожидал? Самоуверенность исчезает? – хищно, как волк, ощерился священник. – Ну что ж, – холодно добавил он, – тем интереснее. Ты не только упрям, но и везуч, рыцарь. Посмотрим, на долго ли еще тебе хватит удачи.
– Да кто ты, черт возьми, такой? – с трудом отбивая неимоверный по скорости каскад ударов, вскричал граф де ла Рош.
– Не похож на немощного проповедника? – язвительно спросил де Ко и так хватил Амори щитом, что тот отлетел на несколько шагов к стене и выронил оружие.
У монаха был шанс закончить с противником. Отличный шанс. Но он медлил. Его уверенность граничила с самоуверенностью, и вместо удара он позволил себе улыбнуться. Забавляться с врагом ему нравилось куда больше, чем просто убивать.
– Я был в таких сражениях и противостоял таким великим воинам прошлого, что ты даже себе представить не можешь.
Догадка вспыхнула в голове Амори. Гнев накрыл его с головой.
– Ты! – он указал на монаха мечом. – Ты начальник тайной стражи императора Константина?!
Монах удивленно взглянул на него и ответил загадками.
– Когда-то мы были стражей. Однако с тех пор минуло много времени. Теперь мы иные. Мы призваны светом, и мы изменяем все сущее по воле Его.
– А почему ты постоянно говоришь о многих?
– Мы – братство, мы – самый древний орден, мы все как один.
– Цель вашего ордена – убийство невинных детей и женщин, шантажи и предательства?
– Глупец, – заревел рассерженный инквизитор, – мы
