камню, провел по выдавленной «Т».
– Значит, ты тоже здесь удачи просил? – окончательно смутившись, я отдернула руку.
– Ну вот еще! Я и без этого прекрасно справлялся с учебой. Хотя однажды было дело. Только не из-за экзамена, – и Алан снова вернулся к рассказу про академию.
Восемьдесят лет назад казну высушила война с Джилией, соседней горной страной. Насколько я помнила из рассказов учителя, мы до сих пор спорили из-за хребта Великана с залежами угля, с козами, скачущими по скалистым отвесам, и с мысом Джар, вокруг которого сложилось много легенд.
В общем, королевской семье стало не до резиденции. В разные годы ветшающие здания отдавали различным учреждениям. Но за дворцами, пережившими не один век, сложно ухаживать, поэтому арендаторы быстро съезжали.
Так что дядя благодаря дружбе с королем и ценной идее получил резиденцию и прилегающую к ней землю почти даром. С реставрацией помогли меценаты.
Останавливая взгляд на увитых мраморным плющом колоннах, добротной мебели и оконных витражах, я пыталась представить, сколько денег ушло на восстановление. Мне бы хотелось однажды увидеть наш родовой замок в Алерте таким же светлым, обновленным. Без бегущих по стенам трещин, сквозняков, гула в дымоходах и трубах.
– Пойдем, покажу кое-что интересное, – отвлек меня от раздумий Алан.
Крутая винтовая лестница, стеклянная дверь, за которой влажный воздух, море зелени и приятный аромат: Алан привел меня в зимний сад. Стайка учеников семи или восьми лет столпилась вокруг молодой учительницы; ребята вытягивали шеи, рассматривая цветок за оградой.
Я легко представила Лилию в окружении детей и растений. Сестре бы понравилась такая работа – выращивать редкие цветы, рассказывать о них всем, кто готов слушать. В Алерте семена часто погибали от холода, а у людей не было ни времени, ни желания вникать в дела соседа.
Зато здесь Лилия бы развернулась. Я усмехнулась, представив, как стены галерей и залов зарастают диким виноградом, а в кабинетах с потолка свисают лианы.
– Что такое?
– Ничего, просто… Подумала о семье, – я вдруг вспомнила, что обещала написать маме, когда приеду и устроюсь. Совсем вылетело из головы.
– Уже скучаешь?.. Кстати, как насчет библиотеки? Кажется, ты любишь находиться в окружении книг.
Когда мы вышли из зимнего сада, прозвучал звонок на обеденный перерыв. Галереи быстро заполнились детьми. Младшие, шебутные и непоседливые, носились друг за другом. Ребята постарше расселись на подоконниках, что-то обсуждали.
– Болтают о политике, – поморщился Алан, когда мы проходили мимо одной из групп. – Думают, что разбираются в ней.
– Ты не любишь такие темы? – спросила я, делая стежок на память на воображаемом платке.
– Стараюсь избегать субъективных суждений.
Библиотека занимала отдельный этаж и была разделена на зоны: книги по специальностям, литература на иностранных языках. Ровные проходы, ясные указатели: не заблудишься, даже если захочешь. Дядина библиотека-лабиринт, слегка хаотичная, с запыленными верхними полками, казалась мне уютнее.
– …В алфавитном порядке, – вырвал меня из размышлений голос Алана. – Видишь тот указатель, на стрелках написаны популярные разделы. Что там?.. – Он сощурился. – А, точно. Медицина и торговля.
– А есть здесь что-нибудь о кораблях?
– Поищи, может, найдется, – Алан ответил довольно резко, а после и вовсе развернулся, направился к пожилому мужчине, который стоял чуть дальше по проходу, листая научный журнал.
«Какой-то он дикий», – в который раз подумала я. Интересно, привыкну ли когда-нибудь к такой манере общения? Да и стоит ли привыкать?
– А, юноша! – Пожилой мужчина приветливо улыбнулся, перевел взгляд на меня, поманил. – Представьте, пожалуйста, вашу спутницу. Что же вы ее там бросили.
– Энрике Алерт, племянница нашего герцога, – ответил Алан чрезвычайно сухо.
– Ах, рад, очень рад. Энрике, позвольте украсть вашего сопровождающего на минуту-другую.
– Крадите. Можно и на часок, – я пожала плечами.
Глава 7
Кладбище кораблей
Для меня библиотека оказалась бесполезной: в ней не нашлось пособий по морскому делу, которых я не встречала бы в комнате брата. Слегка расстроившись, я бесцельно бродила вдоль стеллажей. Алан долго не появлялся, а идея отправиться куда-нибудь без него не казалась мне привлекательной: вдруг потеряюсь. Да и денег на обратную дорогу не хватит.
– Энрике, вот вы где, – окликнул меня уже знакомый пожилой мужчина; видимо, они обсудили с Аланом все, что требовалось; вот только недавно приобретенный друг не торопился меня найти. – Я подумал, что хотел бы вам кое-что предложить. Мне как раз нужна помощница. По условиям не обижу, график под вас подстроим.
Не успела я собраться с мыслями, как за спиной прозвучало резкое:
– Она не может, – Алан приблизился, бесцеремонно оттеснил меня плечом. – Энрике уже согласилась помогать мне.
– Жаль. Если не сработаетесь, мое предложение в силе.
Пробормотав что-то невразумительное, Алан схватил меня за руку и поволок дальше по проходу. Когда он сбавил шаг, я возмутилась:
– Кто тебе дал право решать за меня?
– Извини. Поверь на слово, тебе бы не понравилось с ним работать. Уважаемая семья, заслуги перед королевством, регалии. С виду чинно-благородно. А на самом деле… – Алан вздохнул, помолчал несколько секунд. Видимо, раздумывал, стоит ли говорить. Продолжил, понизив голос до шепота: – По слухам, шантажирует девушек из бедных семей и детей очень строгих родителей. Запугивает. Но все молчат, поэтому и предъявить ему нечего. Не получается схватить на горячем. Ну хоть появляется здесь редко, пристает ко всем со своими чертежами. Видите ли, конструирует механизмы, которые никогда не заработают.
Алан отпустил мою руку и – что бы вы думали?! – вытер ладонь о край пиджака. Увиденное возмутило меня до глубины души: да что со мной не так? Грязной он меня считает, больной?
– Это вообще нормально? Сбиваешь с ног, резко перескакиваешь с темы на тему. Нагрубил возничему, а ведь он был вежливым. И теперь вон руку вытираешь, словно я ее запачкала. Не надо было хватать меня, раз такой брезгливый.
– Энрике, Эни, тише! Прости, я не специально, само как-то получилось. Больше не буду.
Я отвернулась, принялась стирать слезы. Поймав мой взгляд, девочка, украдкой наблюдавшая за некрасивой сценой, юркнула в соседний проход.
– Эни, я очень постараюсь стать хорошим другом. Понимаешь, я трудно схожусь с людьми, много работаю. Отвык, видимо. Но я исправлюсь. Только обязательно говори, если где-то опять ошибусь. И не плачь, ой! Где-то у меня был платок…
Голос Алана звучал жалко, а лицо было обескураженным, виноватым. Я слегка смягчилась:
– Ладно, поверю на слово. Но знай: ты на испытательном сроке.
– Да я… То есть спасибо. А платок… Наверное, я его выложил. Рядом мой кабинет, там есть салфетки. Зайдем? Заодно покажу тебе, как и что. Я надеялся, Эни, ты согласишься стать
