одно. Было несколько представлений к званию Героя России:
1. За то, что моё подразделение первым вышло к окраине Грозного 28.01.94 г.
2. Наградной лист опубликован в интернете.
3. За Ведено.
4. За Бамут. Есть у меня официальный ответ из управления кадрами СКВО на депутатский запрос, где чёрным по белому написано, что наградной материал утрачен в аэропорту Северный г. Грозного, где их, материалов, никогда не было.
Были ещё представления к орденам. Пару раз сам диктовал описание подвига машинистке в 1996 году. На мой вопрос начальнику отделения кадров бригады, а куда оно делось из личного дела, услышал ответ: «Ты получил своего Героя? Тебе чё, мало?»
– Часто встречаетесь со своими сослуживцами по бригаде, которым удалось выжить в той мясорубке? Как сложилась их судьба?
– Полковник В. Конопацкий – по природе замечательный человек. Это он предложил генералу И. Бабичеву мою кандидатуру к награждению Звездой Героя (второе представление). Выходил из окружения с командиром бригады полковником И. Савиным. После того как подбили БМП у Дома печати, принял бой, прикрывал раненого командира. Получил контузию от взрыва. Очнулся под листом шифера. Видимо, кто-то прикрыл, как погибшего. Вышел к своим через несколько дней.
Подполковник Ю. Клапцов – начальник оперативного отделения бригады. Боевую машину, где он находился с ранеными, подбили на Старопромысловском шоссе. Был в плену. Обменяли по программе Красного Креста в феврале 95-го.
Его БМП управлял рядовой Сергей Ильгов. Отважный парень и отличный механик-водитель! Когда их подбили, мотор заглох. И они остановились. Их стали расстреливать со всех сторон. Потом всех, кто мог идти, отвели в соседний двор, а тех, кто идти не мог, расстреляли на месте. Ильгова приняли за убитого, а он был без сознания. По рассказу Клапцова, они услышали, что двигатель их БМП завёлся. Сначала пошла задним ходом, наехала на дерево, заглохла. Потом завелась заново и стала уходить. Тут боевики опомнились, выскочили на улицу и стали стрелять вдогонку. Одна из противотанковых гранат попала в проём открытой двери и взорвалась внутри машины, прямо за спиной Сергея Ильгова. Хоронили обугленный скелет солдата.
Старший лейтенант Д. Аденин долго лечился, перенёс шесть сложнейших операций, полтора года провёл в гипсе. Завершил службу подполковником МЧС. Воспитывает двух дочерей.
Капитан Валера Николаев дослужился до полковника.
Постоянно на связи ещё со многими, кто выжил. Война нас породнила. А разлучит только смерть.
Глава 4. «Змей Горыныч» не подвёл
На войне у каждого своё место и предназначение. Но на сапёров спрос особый: без них не обходятся нигде. И в обороне, и в наступлении, и на марше они находятся впереди. «Чистят» маршрут или, наоборот, минируют подходы перед позициями, выполняют множество других задач по боевому обеспечению.
Сапёры в Чечне были особенно востребованы, ведь там велась практически партизанская война, а это в значительной степени война минная. Смерть смотрит в лицо или дышит в затылок. Ошибаться нельзя. А касательно «железных» гарантий, так это только в сказке бывает!
А ещё сапёры гордятся своим «Змеем Горынычем». Это УР-77 (установка разминирования). Реже и строго между собой называют её проще – уркой, от аббревиатуры. Предназначена она для разминирования проходов в минном поле. На базе МТ-ЛБ – две ракеты, то есть можно сделать два запуска и обеспечить два коридора прохода. Благодаря принципу действия и прозвали Змеем Горынычем. Действительно, похоже. Выстреливается ракета, раскручивая за собой, грубо говоря, длинный «рукав», наполненный пластитом. Всё это змеёй падает на землю. Потом подрывается. В результате получается сплошная полоса разрывов, все мины под ней и рядом уничтожаются. Образуется коридор, по которому спокойно может пройти подразделение. Но это прямое назначение УР-77, больше ориентированное на широкомасштабную войну.
В чеченской войне бесценные, уникальные качества установки разминирования использовали и по-другому. Например, при взятии укреплённых пунктов боевиков или при подрыве стратегически важных мостов…
В первых числах января 1995 года в Грозном сложилась критическая ситуация. С ходу взять город не удавалось. Понадобилось перегруппироваться. Возникла острая необходимость в подрыве двух автодорожных мостов в районе Аргуна. Мосты прикрывались прочными опорными пунктами боевиков и были нашпигованы артиллерией и бронетехникой. Десантура пыталась захватить мосты – неудача. Даже спецназовцы не сумели выполнить поставленную задачу. Бывает и такое.
Начальник инженерной службы Объединённой группировки войск получил задачу на уничтожение мостов. Давалось четыре дня! Решили послать проверенного и опытного специалиста, инженера, полковника Анатолия Литовченко. Быстро подготовили специальный отряд из 30 человек, получили две установки УР-77 и выдвинулись в район Аргуна.
Уже на месте Литовченко разобрался, что реальная обстановка в этом районе сложилась совсем не такая, как рисовалась в штабе группировки. Тут мог выручить только «Змей Горыныч». Доложил наверх. Замысел Анатолия Фёдоровича состоял в том, чтобы провести ночную атаку позиций боевиков, прикрывающих мосты. Попытаться подорвать мосты установками разминирования. А утром, за час до рассвета захватить подступы к мостам. В случае неудачи попытаться подорвать пролётные строения группами подрывников.
Расчёт строился и на внезапности и нестандартном подходе. Ведь с начала боевых действий подразделения федеральных войск выполняли задачи преимущественно в дневное время. Никогда ещё данный способ не применялся для уничтожения объектов. К тому же не стоит сбрасывать со счетов мощное морально-психологическое воздействие «Змея Горыныча». Анатолий Фёдорович попросил выделить для прикрытия «у́рок» три боевые машины десанта. В штабе замысел одобрили.
Выдвинулись поздно вечером. Темнота, густой туман. Двигались на малой скорости с выключенными фарами. Светились лишь габаритные огни, которые просматривались на расстоянии не более 5-10 метров. Но шум двигателей предательски выдавал их. И боевики их всё же заметили. Началась стрельба. Во многом спасли мощные деревья вдоль дороги. Обстрел прекратился сразу же после подрыва первого заряда. Пуски проводили последовательно, как по позициям боевиков, так и по обходному автодорожному металлическому мосту.
Результатов ночной атаки установками разминирования сапёры ещё не знали. А на рассвете началась основная операция по захвату подступов к мостам. И затянулась она до 10 часов по нескольким причинам. Не сработали химики: не смогли задымить местность. Местность была открытой и хорошо просматривалась. С противоположного берега реки боевики давили плотным огнём. Десантникам удалось закрепиться на удалении от мостов на 300 метров.
Тем временем две подрывные команды на автомобилях «Урал» устремились к мостам. На максимальной скорости, до 100 км/час. Литовченко возглавил первую подрывную команду, подполковник Е. Киселёв – вторую. Уже при подъезде к основному железобетонному мосту Анатолий Литовченко понял, что десантники далеко сзади, что-то корректировать было уже поздно и бесполезно, дорога каждая секунда. Сапёры мчались к мосту, как камикадзе.
Полковник А. Литовченко вспоминает это так: «Первое, что
