действительно видит во всем этом источник вдохновения?..
– То есть обратно к машине ты не пойдешь?
– Это даже не обсуждается, малыш Берн, – улыбнулся Юэн. – Я должен сидеть в теплой машине, пока ты бродишь по холодному лесу? А вдруг ты так увлечешься, что призрак уведет тебя в дремучий лес? Нет-нет-нет, по всяким злачным местам лучше ходить вдвоем. Если пропадать, то вместе.
– Какой ты упрямый.
– Как и ты, – вскинув подбородок, улыбнулся Юэн.
Но Бернард не мог стряхнуть с себя страх и беспокойство. Дурное предчувствие не исчезало. Оно было очень похоже на то состояние, которое он испытал, когда ловец снов в его комнате оторвался от полки, и звенящее чувство тревоги не отступало до тех пор, пока плохое предчувствие не оправдалось. И именно эта схожесть пугала сильнее всего. От одной мысли, что Бернард ненароком навлекает на Юэна опасность, было невыносимо. Он достал из кармана небольшой ловец снов, который сделал накануне.
– Вот, возьми, – сказал он и протянул.
Юэн посмотрел на ловец снов, но забирать не спешил.
– Зачем?
– Просто возьми, – сказал Бернард и вложил амулет Юэну в руку, зажав в своих ладонях.
– Ладно-ладно, я ведь не отказываюсь, просто спрашиваю: зачем?
– Мне так будет спокойней.
– Хорошо-хорошо, я держу, – примирительно затараторил Юэн. – Можешь отпускать.
Но Бернард сжимал руку Юэна и отпускать не хотел. Еще пару секунд, и страх должен развеяться, а тревога улечься. Еще чуть-чуть. Амулет ведь должен защитить его от… всего. От призраков, от несчастий. Бернард мысленно старался напитать амулет своей силой и верой.
Серые глаза смотрели на Бернарда со смиренным пониманием. Так молча смотрят на людей, когда не хотят их обидеть. На стариков, которые начинают нести чушь из-за старческого маразма. На детей, которые еще мало чего понимают в жизни и говорят безобидные наивные глупости. На сумасшедших, когда не хотят им сообщать напрямую, что заметили в их поведении явные отклонения. Без разницы, что там думал в этот момент Юэн, Бернарду действительно было спокойнее осознавать, что парня что-то оберегает. Может быть, он неверно истолковал взгляд Юэна. Может, он и не смотрел на него как на суеверного сумасшедшего, помешавшегося на призраках. В конце концов, Бернард просто надеялся, что видит эти серые глаза не в последний раз.
Юэн улыбнулся. Его мысли двигались в совершенно ином направлении.
– Ладно, мы, конечно, можем и дальше так стоять, – сказал он, – но мы с тобой давно знакомы и между нами столько всего произошло, что вообще-то держаться за руки уже как-то несерьезно, – он усмехнулся и лукаво приподнял одну бровь.
Бернард улыбнулся в ответ, чувствуя, как страх и тревога рассеиваются. Он убрал руки, заметив, что Юэн сжал амулет в ладони.
– Давно хотел сказать, что ты знаешь, как развеять мрачную и напряженную атмосферу.
– Спасибо. Таково мое предназначение.
– Всего-то? А я думал, твое предназначение – петь на сцене. Зажигать сердца, влюблять в свой голос, вдохновлять людей своими текстами и харизмой.
– Возможно, и это тоже. Поживем – увидим.
– Да, поживем… – протянул Бернард. – Слушай, у меня есть к тебе важный разговор. Но после всего этого. Не сейчас.
– Ты решил меня уволить?
– Давай сначала разберемся с призраком, выберемся отсюда, а потом поговорим.
– А потом ты меня уволишь?
– Ю…
– Ладно, как скажешь, – кивнул Юэн, пожав плечами, и засунул руки в карманы ветровки, но так быстро отступать не планировал. – О чем хотя бы будет этот важный разговор? О фотографиях? О призраках? Или о чем-то другом?
– О многом, но… – Бернард запнулся, подбирая более подходящее слово. – Я должен тебе кое-что рассказать.
– Хо-ро-шо, – по слогам произнес Юэн. – Как много таинственности, однако. Ты прямо-таки профессиональный нагнетатель атмосферы.
– А ты наоборот, так что закон баланса соблюден.
– Зачем вообще надо было сообщать о важном разговоре, если ты не планировал заводить его сейчас, – угрюмо буркнул Юэн. – Значит, он не такой уж и важный…
– Важный, но не срочный. Просто хочу, чтобы ты знал и… морально подготовился, что ли.
– Звучит действительно важно. Заинтриговал.
– Да. И еще у меня дурное предчувствие от всей этой ситуации с призраком, – осторожно сказал Бернард и огляделся по сторонам. Полупрозрачный тусклый силуэт ненадолго появился среди деревьев, вновь указывая направление.
– Думаешь, все-таки ловушка? – шепотом спросил Юэн, приблизившись к Бернарду, в чем не было особой необходимости – призрак, скорее всего, прекрасно знал, о чем они говорят.
– По-прежнему не знаю. Пока совершенно ничего не понятно.
– Я надеюсь, все будет нормально, Берн, – Юэн улыбнулся. – Мы справимся, если что.
– Да, – кивнул Бернард. – Смотри не потеряй амулет и не отходи далеко. Идем, кажется, я видел призрака в той стороне. И… ты можешь продолжить петь, так почему-то спокойнее.
Они вновь шли по лесу, вороша плотный ковер из листвы. Ветра не было, деревья казались сонными, отголоски птичьих голосов, как и раньше, звучали откуда-то издалека.
У нас осталось не так много времени,
Я знаю, что в следующий раз
Свет в твоем доме будет потушен,
А дверь заперта на замок.
Может быть, когда-нибудь, много лет спустя,
Ты поймешь, что я хотел до тебя донести,
Ты поймешь, что сам напрасно рисковал.
Однако прогулка оказалась недолгой. Они вышли к большущей глубокой яме, поросшей травой и молоденькими деревцами. По другую сторону, среди высоких деревьев, чернела покосившаяся сторожка.
– Ого, это… – пораженно сказал Юэн и, опустив конец фразы, присел у края ямы.
– Должно быть, тот самый пожарный пруд. Высохший уже, правда.
– Значит, это сюда привел нас приз… – начал Юэн, выпрямляясь, однако договорить не успел. Когда он почти поднялся, то сразу как-то начал вновь опускаться.
Бернард не сразу понял, что произошло, но инстинктивно выставил вперед руку, однако она схватила только пустоту. Скользкая, напитанная дождями земля ушла из-под ног Юэна, и он кубарем покатился на самое дно пересохшего пруда. Бернард вскрикнул и сам было метнулся к краю, однако, ощутив движение почвы под ногами, отпрянул назад.
– Ю, ты жив? – крикнул он, чувствуя, как сердце вырывается из груди.
Упавший на широкое дно большой ямы, Юэн зашевелился и закряхтел, приподнимаясь и посылая в холодный лесной воздух проклятия, брань и страдальческие стоны.
– Вроде жив, – донеслось приглушенно, словно сквозь толщу воды.
Продолжая сидеть на земле, Юэн медленно вытянул одну ногу и, когда потянулся к стопе, болезненно вскрикнул и схватился за правое плечо. Бернард похолодел, осознавая, что с силой кусает губы.
– Я сейчас спущусь, – сказал он и, сняв фотоаппараты, положил их на ближайшее поваленное дерево. Если он тоже упадет,
