Тем более пока что ей особой помощи никакой не нужно. Вот как родится у нас ребенок — тогда да. Одной ей будет тяжело, ее уже моя мама просветила, к чему стоит готовиться. Хотя совсем уж одна она не будет. Тут и моя мама не будет стоять в стороне, да и я все равно собираюсь участвовать в воспитании нашего ребенка. Пока же Люде просто стало тяжелее передвигаться — живот уже довольно сильно выпирает, да и вес прибавился.
— Завтра только постарайся вовремя прийти. Папа в гости зайдет, с тобой хотел поговорить, — сказала она напоследок и отправилась спать.
Илья Романович решил поделиться со мной новостью, что киностудию для «новичков и не признанных гениев» он все же пробил. Вот только с одним условием — за все, что там будет отснято, отвечать он теперь будет лично. И если какой-то материал покажется политически неверным, или вовсе — признают контрреволюционным, то Говорину не поздоровится.
— Ты же в ЦКК состоишь, — говорил он, — у вас там раздают материалы, на что обращать внимание? Чтобы я заранее знал, чего точно не нужно даже допускать к работе?
— Так вы же сами входите в Главлит, — изумился я. — Неужели не знаете, что можно, а чего нельзя снимать?
— Да общие положения мне известны, — с досадой сказал Илья Романович. — Но я ведь эту студию пробивал для проектов, которые как раз Главлитом на первом этапе проверки снимаются с рассмотрения. Но если контрольная комиссия, которая следит за моральным обликом членов партии, даст разрешение, то Главлит утрется и пропустит.
— Иначе говоря, вы хотите, чтобы я выступал тем «тараном», который позволит выпустить одобренные уже Вами сценарии, — констатировал я.
Мужчина промолчал, но это было красноречивее любого ответа.
— Нет уж, без личного ознакомления со сценарием я свой допуск давать не буду. А времени на это ознакомление у меня нет.
Говорин насупился, поблагодарил за то, что я его выслушал, и ушел. Вот же хитрый жук! За мой счет подстраховаться хочет. Нет уж, раз сам все это затеял, пускай сам и ответственность несет, а не прикрывается мной.
— Считаешь, я не прав? — посмотрел я на вышедшую провожать отца Люду.
— Прав, — кивнула она и улыбнулась. — Я на твоей стороне, — прижалась она ко мне.
С момента нашего разговора о ее недоверии, когда вышла статья, Люда старалась держать свое слово и поддерживала меня. В том числе вот в таких вот ситуациях. На душе стало тепло. Илья Романович может быть хоть тысячу раз недоволен, но мне плевать на это. А завтра как приедут «сборщики» мне и вовсе будет не до его просьбы. Начнется самый ответственный этап работы нового института!
* * *
— Вызывали? — постучался Василий Кондратьевич в кабинет Берии.
— Да, товарищ Гурченко, заходите.
Когда следователь прошел к столу замнаркома ОГПУ, то остановился в двух шагах и предано посмотрел на начальника. Вид Берии был бесстрастным и причины, почему его вызвали «на ковер», мужчина не понимал. А выволочка будет, это следователь спинным нервом чувствовал.
— Товарищ Гурченко, с какой целью вы интересуетесь товарищем Огневым?
«Все-таки заметил Савинков слежку!» — промелькнула с досадой мысль у мужчины.
— Есть сведения, что в институте товарища Огнева работает родственник члена РОВС. Провожу проверку на лояльность этого человека, и насколько часто он контактирует с членом враждебной нам организации.
— Вот как, — нейтрально протянул Берия. — А почему тогда слежка ведется в основном за Огневым? Ваших людей чаще замечают, когда именно он покидает институт, а не кто-то иной.
— Вы сейчас говорите о товарище Савинкове и его подчиненных? Они замечают?
— Да.
— В этом нет ничего удивительного, — тут же приободрился Гурченко. — Задача товарищей — защита Огнева. На остальных они обращают гораздо меньше внимания, вот и сделали неверные выводы. За товарищем Огневым мои люди смотрят на предмет — не идет ли за них посторонняя слежка из выявленных контактов родственника члена РОВС. Насколько эта организация заинтересована Огневым и в каком плане. Вот и все.
— Хорошо, Василий Кондратьевич, — смягчился Берия. — Продолжайте работу. Как только будут факты предательства или доказательства передачи информации в РОВС или в иные структуры, сразу докладывайте мне.
— Понял. Разрешите идти?
— Свободны.
Покинув кабинет начальства, Гурченко удовлетворенно улыбнулся. Да, пусть его деятельность и заметили, чего он хотел избежать, но зато теперь он получил самое высокое одобрение. Ну а то, что изначальная цель немного иная — о том руководству знать не обязательно. Вот как он поймает «на горячем» этого Огнева, тогда уже совсем по-другому можно будет о нем говорить.
Глава 8
Апрель 1932 года
— Так, так, так, — барабанил я пальцами по столу, изучая данные, которые принесли мои «сборщики».
В целом они не так уж сильно отличались от официальных. Это радовало. Но дьявол, как известно, кроется в деталях. Вот их-то я и хотел найти. Те «подводные камни», из-за которых благостная картина резко может превратиться в тошнотворный натюрморт.
Основной упор в индустриализации пришелся на Украинскую ССР и Западную Сибирь. Тут сыграло сразу несколько факторов. Первый — там были нефть и уголь. Без угля и нефти, той энергии, что они дают, не будет работать ни один завод. Поэтому и были построены шахты в Новосибирской области. Кемеровской области еще не было, и Кузбасс входил в зону влияния именно Новосибирска. Но эти шахты и до революции уже были известны и там активно наращивали добычу угля. Другое дело Донбасс. Там добыча угля началась лишь в конце девятнадцатого века, но во время гражданской войны многое было разрушено. За двадцатые годы старые заводы не только переименовали, но и провели реконструкцию, а в пятилетку добыча угля была увеличена.
Близость сырья для тяжелой промышленности стала определяющим фактором, почему рядом с Кузбассом и Донбассом построили новые заводы тяжелой промышленности и там же открыли техникумы для обучения недавних крестьян новым специальностям.
Еще одна причина, почему Украина с Сибирью выделялись на общем фоне по размещению заводов тяжпрома — большие полноводные реки. Только на них можно было построить гидроэлектростанции достаточно большой мощности, чтобы они могли обеспечить работу этих заводов. На Днепре как раз в этом году закончили строить ДнепроГЭС. Пока что — это самая мощная гидроэлектростанция на весь Союз, да и пожалуй
