и даже каким-то счастливым…
– Не хочешь включить видеосвязь?
– Да, хорошо. – Я услышала, как он нажал на кнопку, и тут же передо мной появилось его лицо. Мой друг до неузнаваемости изменился.
– Ты странно выглядишь, – спокойно сказала я и едва заметно улыбнулась, продолжая его рассматривать.
Волосы Дарена были аккуратно зачесаны назад. Серо-голубые глаза приобрели непривычную яркость, и скорее напоминали драгоценные камни, а кожа была настолько бледной, что я невольно задалась вопросом: как еще его вены не начали через нее просвечивать?
– Ты тоже какая-то не такая, – улыбнулся он в ответ, но эта улыбка больше напоминала оскал.
– Я просто устала.
– Понимаю, день был тяжелый…
– Ты все еще готов пойти за мной куда угодно?
Все-таки я решила прежде спросить ег: вдруг изменения коснулись не только внешности?
– Я все еще готов пойти за тобой куда угодно. – Вот она, та самая улыбка Дарена, которой он радовал меня с детства.
– Ты уже прошел эксперимент, ты в порядке?
– Конечно, но было тяжело. Я захлебывался собственной кровью, а потом появилось ощущение, будто меня опустили на дно океана и держали там, не давая даже вдохнуть. – Он говорил об этом как о каком-то приключении. – Мой дар – вода, с ума сойти, правда?
Это то, что нужно. Мама точно согласится взять Дарена, если узнает, что он сможет принести делу пользу. А если не согласится, я никуда не пойду.
– Завтра мы встретимся у короля. – Он говорил о церемонии, после которой одаренных распределяли по должностям и начинали обучение. – Думаю, мы ему понравимся, возможно, даже станем лидерами его армии. Люди будут восхищаться нами, будут почитать, а мы сможем делать все, что пожелаем, – продолжал он, но все звучало наигранно, как хорошо отрепетированная речь наивного мальчика, и все мои мысли испарились.
Дарен никогда не заговорил бы о славе и стремлении стать лидером. Да, он нуждался в деньгах, но никогда не желал поклонения.
Мой взгляд метался в разные стороны, а голову заполнили страшные мысли.
– Даже не думай бежать. – Он знал о том, что мы собрались покинуть дом прямо сейчас. – Уже слишком поздно, я люблю тебя, – прошептал он.
Вскочив с места, я с силой бросила ночник в стену, и звук сигнала прервался. Затем, схватив рюкзак, побежала к маме и Кристоферу.
Я нашла их в кабинете: мама закрывала свой мини-чемодан, а принц помогал ей укладывать лекарства в мешочек. Они перекидывались между собой короткими фразами, чтобы не забыть ничего важного. Казалось, что мама знает Кристофера всю жизнь и относится к нему как к своему сыну. С ним она была ласковой, понимающей, пыталась подбодрить, когда видела, что тот начинал нервничать. Глядя на это, я испытывала боль, потому что из-за работы в лаборатории я по пальцам могла сосчитать дни, когда мы были вместе и общались без напряжения.
– Нам нужно бежать, сейчас же!
Кристофер повернул голову в мою сторону, но, увидев испуганные глаза, сразу все понял и, схватив маму под руку, потащил нас к выходу.
– Они уже здесь? – спокойно спросила мама.
– Ты знала, что нас попытаются схватить так быстро? – не понимала я.
Неужели она предусмотрела и это?
Я чувствовала себя ребенком, который только что попал в этот мир и абсолютно не понимал, что происходит и как ему нужно действовать. До сих пор я лишь следовала инструкциям и старалась выполнять то, что мне говорили. Если на мгновение направляющий голос исчезал, я чувствовала, что теряю опору, и срывалась на плач.
– Догадывалась.
В окна ударил яркий красный свет, и с улицы послышались крики людей.
– Просим выйти вас с поднятыми руками, иначе нам придется применить силу, – произнес кто-то с насмешкой в голосе.
– Черт! – выругалась мама.
– Коралина, я могу заморозить время, но совсем ненадолго. Мы успеем добежать до места встречи? – спросил Кристофер у мамы, стараясь сохранять спокойствие перед лицом появившейся опасности.
– Инвизибол ждет нас у обрыва, если получится, мы все доберемся до него живыми.
Неужели все это происходило на самом деле? Мама работала заодно с мятежниками и принцем… У них был даже какой-то план, чтобы спасти нас всех… Я ничего не понимала и ощущала лишь растерянность.
Раньше я задумывалась о побеге, но, глядя теперь из окна своей комнаты, осознавала, что мне придется покинуть дом и, возможно, вернуться сюда уже не получится. Мягкие игрушки так и останутся лежать на постели, а книги на полках покроются пылью. Если, конечно, до этого здесь все не разрушат. На окнах умрут цветы в горшках ведь поливать их будет некому.
Убьют ли отца после того, как узнают о нашем побеге? Или же он будет тем, кого отправят поймать нас и доставить к месту казни?
Руки Кристофера взметнулись вверх, и все, кроме нас, замерло. Он способен выборочно останавливать то, что хочет, но, судя по испарине на лице, на людей у него уходило слишком много сил.
Взгляд мамы встретился с моим, и я уловила в нем что-то нежное и тревожное одновременно. Она знала, что происходит в моей голове, знала, сколько вопросов я хочу задать, но сейчас не могла ничего сделать. Я подошла поближе и взяла ее за руку.
Я смотрела на них обоих с надеждой в сердце. Может, в этот раз все закончится хорошо. Но в то же время я чувствовала, что что-то важное ускользает от меня, словно песчинки сквозь пальцы.
– Бежим! – приказал принц, и мы рванули с места.
Глава 9
Инвизиболами называли вид воздушных судов, имеющих способность становиться невидимыми и абсолютно бесшумными. Такими оснащали только армию короля, достать их было невозможно. Зная это, я гадала, как мятежникам удалось украсть такой удобный способ передвижения. Или они сами смогли соорудить точно такой же? Но как? Никто не знал, где хранились чертежи. Возможно, среди людей короля были шпионы. Неудивительно, учитывая, что они переманили на свою сторону маму – лучшего ученого королевства. Отец когда-то сказал мне, что только благодаря ее влиянию меня и не отправили на костер во время той казни.
Кристофер смог заморозить время, и нам хватило этого, чтобы добраться до леса, но люди короля пустились вдогонку. Я увидела лишь нескольких переродившихся, но где-то внутри появилось странное предчувствие, словно нас пытались загнать в ловушку. Возникло ощущение, что добежать до обрыва мы не успеем.
Во время своих пробежек я всегда смотрела в одну точку. Это помогало мне не уставать. Поэтому и сейчас я предпочла сосредоточиться на красках леса, чтобы хоть как-то отвлечься от мысли, что нас поймают. Но на небо, покрытое тучами и грозящее скорым дождем, я смотрела не зря. Прямо над верхушками деревьев мелькнула сталь, возможно, инвизибол, и что-то подсказывало мне, что принадлежал он не нашим союзникам. Никто бы не заметил корабль, если бы не дождь. Из-за повышенной влажности корпус корабля мог сверкать как молния.
– Ваше высочество, а вы не можете заморозить время вновь? – спросила я на бегу в попытке оставаться вежливой.
– Не могу. За сутки я уже дважды замораживал время, это мой предел, – ответил он с сожалением. – Беги быстрее: этот инвизибол уже приземлился, и он не нашей стороне.
– Это я уже поняла, – выдохнула я и ускорилась, временами оглядываясь на маму, чтобы удостовериться, что она в порядке.
Мы бежали вечность, а обрыва так и не было видно. Я давно знала
