чтобы усилить слух. Обнаженный оборотень повторяет то, что только что сказал, но я сосредотачиваюсь на звуках вокруг, а не на его голосе. Мне нужно убедиться, что никто не подкрадывается к нам с Сабином сзади.
Мужчина делает шаг вперед, и я автоматически приседаю.
– На твоем месте я бы не стала этого делать, – предупреждаю его, и он останавливается.
Сабин вскрикивает сквозь стиснутые зубы, и оборотень в замешательстве переводит на него взгляд. Мне хочется успокоить Сабина, как делала это со всеми остальными, но, оказавшись в таком странном противостоянии с этим типом, все, что я могу, – это сбивчиво сказать парню, что все в порядке.
Слышу, как кто-то быстро приближается к нам, и воздвигаю барьер между мной и Сабином; я не могу подставить его под удар.
Из-за деревьев выскакивает огромный угольно-серый волк Торреза и приземляется передо мной. Как только голый оборотень видит его, он тоже превращается в волка. Волк этот меньше, шерсть в основном бело-серая, с золотистыми вкраплениями на груди и морде. Оба прижимают уши, обнажают клыки и угрожающе рычат друг на друга. Кажется, они делают это целую вечность, но на самом деле, вероятно, прошло всего двадцать секунд. Рычание прекращается, они замирают и смотрят друг на друга немигающим взглядом.
На долю секунды трехцветный волк переводит взгляд на меня, и из груди Торреза снова вырывается рычание. Желтые глаза возвращаются к Торрезу, и он слегка опускает голову, словно извиняясь перед ним.
Какое-то время они стоят друг против друга, как статуи, наконец оборотень разворачивается и убегает. Я опускаю барьер, и волк-Торрез обходит меня, принюхиваясь к воздуху и земле, прежде чем вернуться и потереться о мой бок. Мои короткие мечи исчезают, и я запускаю руки в густую темную шерсть. Во мне бурлит адреналин, и теперь, когда непосредственная угроза, кажется, миновала, я пытаюсь успокоиться. Или я так думаю, что миновала, судя по внезапному ласковому поведению Торреза.
Бастьен, Вален, Райкер и Нокс выбегают из-за деревьев на небольшую поляну, Энох, Каллан и Нэш следуют за ними по пятам.
– Твою мать, что произошло?
– Ты в порядке?
– Черт, он быстрый.
Все произносят это одновременно, оглядывая меня, Сабина, который корчится на земле, Торреза в виде волка и лес вокруг нас.
– В порядке, – отвечаю сначала на вопрос Райкера. – Оборотень… он появился словно из ниоткуда. Как раз в тот момент, когда Сабин начал получать руны, – говорю я Эноху, отвечая на его вопрос, и игнорирую комментарий Нокса, полагая, что это скорее утверждение, чем что-то, на что нужно обратить внимание.
– Где этот оборотень? – спрашивает Вален, осматривая деревья.
Торрез тем временем снова стал человеком, и все парни застонали, закатывая глаза.
– Эй, мы не подписывались смотреть на это, – возмущается Нокс.
– Ты мог хотя бы предупредить нас, – ворчит Бастьен.
Сама я стараюсь не смеяться и не пялиться слишком пристально на член Торреза и на его мускулы. В шаге от меня стонет Сабин, и последнее, о чем мне сейчас следует думать, – это о том, как бы насадиться на член Торреза.
Торрез с ухмылкой поворачивается ко мне, и мне хочется врезать ему по чересчур чувствительному носу за то, что он всегда знает, о чем я думаю, по тому, как я пахну. Чертовы гормоны-предатели – или что там еще заставляет меня пахнуть.
– Мы на границе территории стаи, – сообщает Торрез, не отрывая от меня горящих глаз. – Мюриэл патрулировал окрестности, когда что-то в листьях привлекло его внимание. Я не уверен, что он имел в виду, у него довольно сильный акцент.
Фыркаю, услышав имя оборотня, и Торрез недоуменно смотрит на меня.
– Мюриэл, – повторяю я. Объяснения Торреза достаточно, и я улыбаюсь. – Надо же, Мюриэл… Забавно, что у большого и злого волка-оборотня такое имя, – добавляю я. Оглядываюсь на парней в поисках поддержки, но, похоже, имя позабавило только меня. – Кучка сварливых придурков, – бормочу себе под нос.
– В любом случае, – продолжает Торрез, указывая на меня и Сабина, – он наткнулся на вас двоих, спросил, что вы тут делаете, тут появился я, все объяснил, и теперь мы приглашены на ужин в воскресенье. – Торрез проходит мимо меня, его теплая рука касается моей, и у меня в животе возникает восхитительный трепет, а по руке пробегают мурашки.
– Подожди, что ты имеешь в виду под мы приглашены на ужин? – спрашивает Каллан, когда Торрез уже отходит от нас.
– А, не вы. Только Винна и я, – беззаботно отвечает Торрез, как будто в этом нет ничего особенного и никто из ребят не должен возражать.
Мысленно считаю в своей голове: «Три, два, один».
– Ага, этого не будет, – одновременно говорят Энох и Бастьен.
– Проклятие, – выдыхаю я со смешком, но, похоже, только меня одну забавляет то, что только что произошло.
Вздыхаю, когда Энох и Бастьен молча смотрят друг на друга.
– Это формальность, которая должна быть соблюдена, если мы не хотим проблем с этой стаей. Я – оборотень, который живет со своей парой, – Торрез кивает на меня, – недалеко от их земли, и это так принято – представляться соседям, чтобы они не пытались перегрызть тебе горло, – объясняет он.
– Разве ты не в курсе, какие проблемы возникают у Винны всякий раз, когда она остается с кем-то из нас или пытается что-то делать в одиночку? – спрашивает Вален.
Сначала мне хочется возразить Валену, но как бы раздражающе ни звучали его слова, он чертовски прав.
Торрез пристально смотрит на меня своими темно-карими глазами, и уголок его рта приподнимается в ухмылке.
– Она притягивает неприятности, но я быстрый и сильный и могу постоять за себя, а она – Винна. У нас не будет никаких проблем.
– Ты ничего не знаешь об этой стае. Они вполне могут работать с Адриэлем, а вы двое вот так просто попадетесь в ловушку, – возражает Нокс.
– Стая Мюриэля не связана с ламиями. Я спросил его об этом, и он сказал правду. К тому же ламии знают, что лучше не пытаться вторгаться на территорию недружественной стаи, – заявляет Торрез.
– Сорик, – все что говорит на это Бастьен, и Торрез непонимающе смотрит на парня.
– И ты будь здоров, – через некоторое время отвечает Торрез.
Бастьен закатывает глаза.
– Нет, так звали ламию, который зашел на территорию твоей стаи, чтобы поговорить с Винной.
Из уст Торреза вырывается глухое рычание.
– Некая притягивающая неприятности особа не очень-то охотно делилась информацией об этом инциденте. Она была слишком раздраженной. – Он смотрит на меня.
– Я была раздраженной, потому что твоя мохнатая задница распускала руки, – оправдываюсь я.
– Ламия впервые в истории нарушил границы стаи, чтобы добраться до тебя. Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
– Нет, ты распускал руки.
– Ты была моей парой! – сердито восклицает он.
– Тогда я этого не знала!
– Вы можете обсудить это дерьмо позже. Суть в том, что ламия при должной мотивации может вторгнуться на территорию стаи, – заявляет Бастьен, и я не упускаю искорки веселья в его глазах.
Долбаный чудик.
– Винна пошла с этим ламией, Сориком, – прорычал Торрез. – Он не нападал на стаю оборотней, чтобы добраться до нее. Так что, если она согласится не искать неприятностей на свою голову, все будет в порядке.
Я закатываю глаза.
– Вы все можете стоять на границе их территории, если вам от этого будет легче, но я гарантирую, что стая не позволит вам подойти ближе, чем сейчас. И нравится вам это или нет, но мы с Ведьмой должны это сделать. Я не знаю, насколько велика стая, но даже если они относительно малочисленны, злить их – плохая идея. Последнее, что нам нужно, – это добавить еще одного врага в наш список. Приглашение присоединиться к ним за трапезой было озвучено, и мы идем.
С этими словами Торрез уходит.
– Перестань пялиться на мою мохнатую задницу, Ведьма, – бросает он через плечо.
Я отрываю взгляд от его безволосой задницы, которую так и хочется укусить, и принимаю совершенно невинный вид. Торрез превращается в волка и бежит в направлении домов, как будто ему на все наплевать. Райкер и Нокс смеются, а я мысленно говорю: «Здесь не на что смотреть». Опускаю взгляд и вижу, что зеленые, как лес, глаза Сабина обращены ко мне. Я все еще стою над ним и приседаю, чтобы вытереть пот с его лба.
– Твою ж мать, ты в порядке? – спрашиваю я, вглядываясь в его лицо в поисках новых признаков боли, а затем вздыхаю
