делаю несколько шагов назад, затем разбегаюсь.
— Эй, дамочки— и— и!
Я прыгаю с причала.
Почти делаю «бомбочку». Вода трещит вокруг, когда моё тело разрывает её стеклянную гладь. Во рту — ржавый привкус. Что— то песчаное, солёное и илистое.
Я выныриваю. Вода доходит мне до пояса. Мягкий ил просачивается между пальцев ног.
— Заходи! — Я брызгаю водой в Кендру, которая всё ещё стоит на причале. Она мастерски закатывает глаза, но уже скидывает туфли и стягивает одежду.
— Не верю, что ты меня уговариваешь…
— Вот это настроение!
Кендра разбегается и ныряет в воду с визгом. Она выныривает с вздохом, смеётся, откидывая волосы с лица. Боже, она выглядит счастливой. По— настоящему счастливой. Может, впервые в жизни.
Я брызгаю на неё, она — в ответ.
— Тёплая, да?
— Приятно, — говорит она.
— Я же говорила.
Я отталкиваюсь от илистого дна и плыву по поверхности. Небо продолжает истекать краской, но я хочу плыть так вечно. Смотреть на…
— …звёзды. Ночное небо сливается с рекой. Их не отличить. Не отделить небо от воды. Наши тела переплетаются на… утятнике .
Кендра наконец решает, что хватит.
— Мне достаточно, — говорит она, направляясь обратно к причалу.
— Но мы только зашли…
— Уже темнеет, и я вся сморщилась.
— Да ладно. — Я плыву дальше, где река становится глубже. — Ещё чуть— чуть.
— Мне пора домой…
Домой . Слово жжёт.
— Ты куда? — спрашивает она, понимая, что я плыву не в ту сторону.
— Я переплыву на другой берег, — кричу я.
— Что? Ты с ума сошла?
— Это не так далеко!
Самое странное ощущение. Меня подхватывает течение. Что— то под поверхностью тянет меня. Не вода. Я чувствую это в груди. Это невидимое присутствие внутри, а не снаружи, и я не сопротивляюсь. Я сдаюсь, позволяя приливу вести меня, привязанная к луне, её гравитация создаёт силу, которая притягивает воду, и вот я следую за ней, будто меня тянет тот же небесный поток.
— Мам! — Кендра вылезает и стоит на краю причала. — А если приплывёт лодка?
— Тогда следи за мной!
Солнца почти не осталось. Река погрузилась во тьму. То, что было пепельным, теперь чернильное. Если моторка промчится здесь, это будет последнее, что ты увидишь во мне.
Но я не могу повернуть назад. Ещё нет. Я делаю глубокий вдох, задерживаю воздух в лёгких и…
Ныряю под воду.
Я различаю лишь смутные очертания листьев и пучки водорослей. Тёмные силуэты пресноводных растений. Давление воды давит на уши. Я в солёном чреве, поток крови гудит вокруг. Интересно, какой ребёнок мог бы развиваться в такой водяной утробе. Какой матерью он бы стал.
Какой матерью .
Я жду. Жду, когда что— то произойдёт. Но видеть нечего. Воздух начинает колоть лёгкие. Что я делаю? Даже я начинаю понимать, насколько это глупо.
Лучше вернуться, пока Кендра не начала всерьёз…
Я чувствую лёгкое касание на затылке. Мягкая нить скользит по плечу. Скользкие, мокрые волосы. Может, это водоросли, думаю я, просто какая— то морская трава…
Что— то мясистое касается моей щеки.
Холодная кожа.
Я резко откидываю голову, и мимо проплывает размытый силуэт младенца.
Только его голова. Она дрейфует в сантиметрах от моего лица.
Губы размыкаются для крика, но река проникает внутрь. Этот ржавый привкус солоноватой воды, теперь гуще, пенни и соль, добирается до горла. Я пытаюсь удержать остатки воздуха, но он быстро сгорает в лёгких.
Я вижу насквозь. Этот прозрачный фантом. У этого ребёнка нет глаз, только пустые глазницы в прозрачном черепе. Он так близко, смотрит прямо на меня, настаивает, чтобы я видела.
Его волосы длинные, шёлковые нити, поднимающиеся от кожи головы и плывущие в воде.
