втянул!
– Интересно, как он покинул секту?
Вика задумалась.
– Действительно, – сказала она. – Культисты просто так не отпускают последователей…
– Давай завтра об этом подумаем, спать хочу.
– Хорошо, – согласилась Вика. – Иди ложись, а я приберу.
Я вышел из-за стола, умылся и почистил зубы, затем зашел в комнату бабушки и лег на кровать. Укрывшись пледом, уставился в окно. Мне казалось, еще немного усилий и я смогу докопаться до истины – узнаю о том, как погибли родители, почему Лёня так заинтересован землей в Симеизе, почему бабушка врала мне. Еще немного, успокаивал себя я, и все всплывет наружу, главное придерживаться плана.
– Родь, – услышал я. – мне не удобно просить… Могу я лечь с тобой? В комнате темно и страшно, а тут ты есть.
Вика смущенно стояла в дверях и ждала моего ответа.
– В тесноте, но не в обиде, – сказал я и подвинулся.
Она улыбнулась, легла рядом и обняла меня.
– Спасибо.
Я чувствовал, как она дышит, как бьется ее сердце – переживает.
– Все будет хорошо, – сказал я и прижался к Вике.
Ее дыхание выравнивалось, она мне верила.
***
С семи утра телефон не прекращал звонить, сначала Викин, затем мой начал трезвонить. Я сел на кровать. Голова болела, а глаза никак не могли открыться. Посмотрел на экран смартфона – звонил Лёня. Не к добру это, подумал я и перезвонил:
– Выходи, я жду! – грозно сказал он.
Дядя все знает! Посмотрел на Вику и задумался – стоит ли ее будить? Мне бы не хотелось, чтобы Лёня выплескивал на нее свое негодование. Встав с кровати, я натянул шорты и направился во двор.
Лёня ждал меня на веранде, устроившись на мягком стуле. Он взглянул на меня, встал и спросил:
– Ты в конец рехнулся?
– Что произошло? – я задал вопрос, будто не понимая к чему он клонит.
– Даже не скрываешь! – сказал дядя и сорвал пластырь с моей груди. – У тебя вообще мозгов нет?!
– Лёнь, ты не хочешь со мной разговаривать честно, поэтому мне приходится самому копаться в дерьме!
– Боже, какой ты идиот! – он взялся за голову. – Ты подписал смертельный приговор!
– Если ты прав, почему на тебя приговор не подействовал? Привилегированный?
– Не говори о том, чего не знаешь! – пригрозил Лёня.
– Так расскажи! Как видишь, мы с тобой уже в одной лодке! – я приложил палец к метке на груди.
– Нет, Родион, я с этой лодки давно спрыгнул!
– Как? Культисты не оставляют в живых бывших последователей! – давил я.
Лёня молчал, а меня это бесило. Я пытался подобрать слова, которые заставили бы его сознаться, рассказать все, о чем он знает, но в голову ничего не приходило. Попросту не понимал, как найти к нему подход. Я уже вступил в секту, мне терять нечего, да и ему, кроме Вики… Он боится за нее… Неужели, его заставили молчать и пригрозили убийством дочери?
– Пап, ты чего тут? – донесся голос за моей спиной. – Зачем приехал?
Дядя поднял взгляд на дочь:
– Прошу, дорогая, вернись домой. Жить рядом с Родионом опасно.
Вика подошла к отцу, взяла его за руку и сказала:
– Только при одном условии.
Лёня с надеждой спросил:
– Каком?
– Расскажи мне, что случилось с мамой?
– Погибла в автокатастрофе, – ответил он.
– Не ври, скажи правду! – нервничала Вика.
– Я тебе не вру, доченька…
– Мама умерла шесть лет назад, в тот год, когда ты покинул культ!
Лёня перевел взгляд на меня:
– Она знает? Ты ей все рассказал?! – дядя ткнул пальцем в грудь Вики и увидел, как ее лицо исказила гримаса боли. – Только не говори, что… ты тоже вступила в культ?!
– Да, пап, – призналась она.
– Ну ты и тварь, Родион! Втянул Вику лишь бы узнать, что произошло с родителями! Гребаный эгоист!
– Я ее не втягивал – это твоя вина!
– Что же делать, что же делать… – повторял Лёня. – Вам нужно уезжать из Крыма, как можно дальше!
– Никто никуда не поедет, пока ты не расскажешь все, как есть! – требовала Вика.
– Доченька, родная моя, я не могу ничего рассказать, пойми же ты меня! Я связан обещанием, которое нельзя нарушать!
– Что будет, если нарушишь обещание? – спросила она.
Дядя смотрел в глаза дочери, он боялся произнести хоть слово, однако нашел в себе силы:
– Они убьют тебя…
– Прошу, папочка, расскажи мне, никто ни о чем не узнает… А потом мы уедем, куда угодно.
– Нет, – твердо сказал он.
– Всем привет, – кто-то говорил за калиткой.
Я перевел взгляд – это был Марк. Зачем он пришел?
– Мне нужно идти, – сказал Лёня.
– Подожди, – просила его Вика.
Он молча подошел к калитке, открыл ее и сел в машину. Вика за ним. Дядя завел двигатель и надавил на педаль газа, будто не видел дочь в зеркале заднего вида.
– Чего он хотел? – спросил Марк.
– Ничего! – кинула Вика и вернулась в дом.
– Не обращай внимания – семейные разборки, – объяснил я. – Ты чего пришел?
– Нам нужно кое-что обсудить, – сказал Марк, после добавил: – всем.
– Проходи, – пригласил его я. – Не обидишься, если мы поговорим во дворе?
– Обижусь, – ответил Марк. – Пойми, никто не должен знать, о чем мы будем говорить.
– Подожди тогда, Вика приведет себя в порядок.
– Слушай, я тебе не друг, не родственник! Идти на уступки не буду! Говорю – нужно кое-что обсудить!
– Понял, – сказал я и пустил Марка в дом.
***
Мы устроились в гостиной – я с Викой на диване, а Марк напротив, в кресле.
– Давайте сразу, чтобы не было никаких вопросов – решение старейшин, принять вас в семью, мне кажется ошибкой. Я не вправе его оспаривать, тем не менее радости по поводу вашего посвящения не испытываю.
– Считаешь, нас должны были убить на том камне?! – спросила Вика.
– Вы бы не оказались на камне! – заметил Марк. – Так или иначе, я ваш наставник и должен кое-что объяснить. В нашу семью не принимают кого-попало. Все мы предки Марка Афанасьева – я, Олег, вы с Викой.
– В смысле? – удивилась она. – Мой отец – предок Афанасьева?
Марк кивнул, после чего уточнил:
– Только поэтому старейшины решили дать тебе шанс.
Значит, и моя семья связана с убийцей младенцев…
– Почему он ушел? – спросила Вика.
– Могу лишь сказать, кто хоть раз попал в семью, с нами до конца жизни.
– То есть, Лёня до сих пор в культе? – спросил я.
– И да, и нет, – ответил Марк.
– Ты можешь прямо сказать?! – взбесилась Вика.
– Я не вправе об этом говорить.
– А кто вправе?!
– Тише, Вик, – сказал я и обнял ее.
– Я обязан рассказать вам, как
