устроена наша семья, – говорил Марк, не обращая внимание на выпады Вики. – Во главе стоят старейшины, их трое.
– Савелий – старейшина? – спросил я.
– Один из них, – ответил Марк. – Следом идут наставники, их много, они курируют последователей, которых еще больше. Вы с Викой – последователи, подчиняетесь наставнику, то есть мне.
– Кто человек, который посвящал нас в семью? – я задал вопрос.
– Проводник между нами и Дионисом. Он индивидуален, никак не связан с семейной иерархией. Ему никто не подчиняется, и он никому ничем не обязан, – объяснил Марк.
– Если бы он сказал, что я, или Вика, не достойны присоединиться к семье, чтобы с нами было?
– Ничего хорошего, – Марк выдержал паузу, после чего сказал: – Скоро начнется сбор винограда.
– Мы готовы, – ответил я.
– Это не вопрос! Тринадцатого августа, в полночь, вы должны быть в Симеизе.
Лёня соврал, бабушка сдавала землю не винзаводу, а культистам!
– Будем, – сказала Вика.
Марк поднялся с кресла и без лишних слов направился к выходу. Мы остались одни, в светлой комнате, но с темными мыслями. Вика казалась безжизненной, она уперла взгляд в пол и не шевелилась. Секунды превращались в минуты, а мы все сидели без намека на движение.
Я хотел утешить ее, приободрить, но что-то внутри мешало это сделать. Возможно, дело в моем настроении, в осознании происходящего вокруг безумия. Внутри все сжималось от одной мысли – вчера мы принесли клятву верности секте и теперь связаны с культистами кровью!
– У тебя есть хоть какие-то мысли? – спросила Вика, глядя на меня пустыми глазами.
– Нам нужно быть на сборе винограда, – ответил я.
– Нет, я о другом. Что нам с тобой делать дальше?
Ее вопрос загонял меня в тупик. На самом деле, какой наш следующий шаг? Знак на груди – это не гарантия, что каждый культист будет с нами искренним. Как раз наоборот, свежая рана только подстегивает членов братства следить за нами, проверять, ждать подвоха.
– Нам нужно доказать свою верность культу, – сказал я. – Начнем со сбора винограда, а там посмотрим.
– Все? – спросила Вика и поднялась.
– А что ты еще хочешь от меня услышать?
– Не знаю, хоть какой-нибудь реальный план!
– Разве не ясно, они хотят нас проверить! Если мы сразу начнем копать, нам не жить!
– Все, что ты говоришь, и так понятно, – повышала голос Вика. – А дальше то что? Мы соберем чертов виноград, и?
– Ты надо мной издеваешься? – я встал напротив нее. – Только тогда мы сможем понять, как дальше действовать!
– Разве нельзя разговорить моего отца, опять встретиться с Марком, найти старого Савелия?! Неужели мы так и будем сидеть в доме и ждать, когда культисты объявят о следующем собрании?!
– Вспомни реакцию Лёни! Он был рад, что ты присоединилась к культу? Твой отец ничего тебе не расскажет, да и Марк будет держать рот на замке! А что до Савелия – он старейшина культа!
– Если ты сейчас-же не придумаешь, чем мы займемся, я тебя ударю!
Слова Вики застали меня врасплох. Почему она так рвется в бой? Да и что я сейчас смогу сделать? Зацепок нет, только факты: Лёня скрывает свое прошлое, родители состояли в культе, бабушка сдавала в аренду участок… Точно!
– Не молчи! – закричала Вика и со всего маху дала мне пощечину.
– Земля, – сказал я, не обращая внимания на полыхающую от жара щеку.
– Какая земля? – спросила она.
– Бабушкина, – уточнил я. – Она долгие годы сдавала землю в Симеизе под виноградники. Лёня говорил – винзаводу, но после разговора с Марком я убедился, что арендаторами были культисты.
– Так, хорошо, – Вика успокаивалась. – Что мы можем сделать с этой информацией?
– За аренду платят деньги, значит и налоги отчисляют, – говорил я. – Мы можем проверить ее отчеты.
– Если она не работала в черную, – предположила Вика.
– Так или иначе, у нее должны быть записи. Нужно обыскать дом!
Вика дотронулась ладонью до моей красной щеки и сказала:
– Извини меня, не знаю, что на меня нашло.
Я улыбнулся и ответил:
– Не переживай из-за этого, я заслужил. Последние сутки были для тебя тяжелыми. Если бы я не появился в твоей жизни, тебе не пришлось бы проходить через боль.
Она обняла меня так сильно, будто никогда больше не увидит, и призналась:
– Скорее всего, я тороплюсь, но мне нужно тебе кое-что рассказать, – она лицом уперлась в мою грудь, я чувствовал раной жжение от ее слез. – Ты мне нравился с самого детства. Когда тебя увезли в Питер, я очень сильно грустила, неделю есть не могла нормально. Со временем я пришла к выводу, что это все детские чувства и не стоит на них обращать внимания, но стоило тебе вернуться, как я окунулась в прошлое, – Вика подняла на меня заплаканные глаза. – Я вспомнила о тех чувствах, они никуда не пропали.
Понятия не имел, что ей ответить. Она мне нравилась как девушка, но мои чувства не сравнимы с ее. Пользоваться чей-то влюбленностью не в моем характере, и обижать Вику я не хотел.
– Тебе не нужно отвечать, – говорила она. – Я не маленькая и все прекрасно понимаю – ты не уверен в своих чувствах.
Она вытерла слезы и отошла от меня.
– Вик, извини, я пока не готов ответить взаимностью.
– Не заморачивайся, – она улыбнулась. – Пойдем искать записи.
Вика пыталась показаться веселой, будто ее не тревожит мой ответ, однако глаза говорили правду – ей было неприятно.
***
Весь дом ходил ходуном, мы перевернули каждый шкаф, каждую полку, даже под мебелью посмотрели – ничего. Бабушка должна держать где-то записи, иначе быть не могло. Я помнил, как она внимательно относилась к расходам, записывала каждый потраченный рубль, старалась экономить.
– Родь, может Диана где-то прятала сейф? – предположила Вика.
– Да ну, она бы никогда не потратила деньги на металлическую коробку, – я задумался. – Мы с тобой проверили ящики, но не стены…
– Спрятать что-то в стене проблематично, – объясняла Вика. – Посмотри на отделку, повсюду гипсокартон.
– Так между стеной и гипсокартоном пустота, разве нет?
– Да, только нам придется разворошить все стены.
– Не придется, должна быть какая-то дверца, или вырезанный фрагмент, который с легкостью отходит от стены.
Мы начали простукивать стены в надежде хоть что-то найти. Обошли первый этаж, затем второй – пусто.
– Какие еще варианты? – спросила Вика.
– Дай подумать, – я сел на пол второго этажа и прислонился к стене. – Что, если глянуть во дворе?
– Бред!
– Ладно, – я прокручивал в голове все варианты. – Крыша?
– В доме даже лестницы нет, к тому же Диана плохо себя чувствовала последний год. Она бы не стала залезать
