чтобы на эшафот его сопровождал местный раввин.
РАЗБОЙНИК ФАЙВЕЛ
Жил в местечке бедный Файвел, запивал водой капусту.
Жить старался по закону, не греша.
А на полке было пусто, и в котле совсем негусто,
И давно уже в кармане — ни гроша.
И жена его пилила: «Толку нет от строгих правил!
Кипяток пустой хлебаем на обед.
Ничего ты не умеешь — посмотрел бы, что ли, Файвел,
Как живет и процветает наш сосед!
Дом богат, и дети сыты, и жена его не тужит,
Расфуфырен, напомажен ходит сам.
Он не сеет и не пашет, не работает, не служит —
На большой дороге грабит по ночам!»
И решил однажды Файвел: «Видно, никуда не деться,
Нынче ночью тоже выйду на разбой.
Только надобно собраться, соответственно одеться
И, конечно, нож побольше взять с собой!»
Расцвела жена от счастья, собрала его в дорогу
И сама ему вручила острый нож.
Он засунул нож за пояс, после помолился Богу —
Испросил благословенья на грабеж.
А вернулся он под утро, и жена его спросила:
«Ты небось добычу спрятал — мне назло?»
И ответил хмуро Файвел: «Ты чего заголосила?
Мне сегодня на дороге не везло!»
Тут она запричитала: «Чтоб ты сгинул без возврата!
Даже грабить не умеешь, Боже мой!»
«Помолчи! — воскликнул Файвел. — Ты, старуха, виновата:
Нож подсунула молочный — не мясной!»
Начинающий грабитель, коли ты себе работу
Непростую выбираешь, то учти:
Посоветуйся с раввином, не разбойничай в субботу,
И на дело нож кошерный прихвати!
Еврейские правила запрещают смешение мясного и молочного. И посуда соответственно делится на мясную и молочную.
БАЛЛАДА О КАПИТАНЕ ДЭВИСЕ
В Америку шло из Гааги торговое судно «Тортуга».
Среди пассажиров — семейство еврейское Абарбанель:
Почтенный Моше, и Шошана, достойная мать и супруга,
И юный Давид, и невеста Давида — девица Рахель.
Атлантика — серые волны, а на горизонте — испанец,
И знамя кастильское реет, и мрачен вечерний пейзаж.
И два корабля на закате смертельный исполнили танец,
И вскорости взят был голландец испанцами на абордаж.
Седой капитан уронил свою трубку.
Ушел, словно в бездну, в смертельную купель.
Упал после залпа в разбитую шлюпку
С простреленной грудью Давид Абарбанель.
Его подобрали корсары, которые шли на Ямайку.
Заштопали раны, и вскоре фортуна склонилась пред ним.
Назвался он именем «Дэвис», возглавил пиратскую шайку,
Удачливым стал капитаном фрегата «Иерусалим».
И в шторм, и в погоду иную, сквозь тьму, синеву и багрянец,
Под всеми широтами Дэвис искал тот испанский фрегат,
Который исполнил смертельный, исполнил убийственный танец,
Разверзший тогда для «Тортуги» холодный бушующий ад.
Удачливый Дэвис, стремительный Дэвис,
Отчаянный Дэвис — Давид Абарбанель!
Из двух пистолетов стреляет, не целясь,
Но каждая пуля свою находит цель.
Но кто-то сказал, что давно уж испанец тот в тень обратился —
За кровь, за грехи и жестокость наказан кастильский пират.
Воскликнул Давид: «Это значит, я к призрачной мести стремился —
Так пусть станет призраком грозным отныне мой славный фрегат!»
На севере или на юге с тех пор штормовыми ночами,
Повязанный страшною клятвой, спешит по незримым следам.
Четыре столетья он грезит кровавой расправой с врагами,
Бесплотною, призрачной тенью скользит по высоким волнам.
В руке его шпага, под шляпой косица.
Холодные слезы — замерзшая капель.
По дальним морям продолжает носиться
Неистовый мститель — Давид Абарбанель!
Давид Абарбанель родился в 1580 году в Гааге в семье испанских евреев. Когда ему было 19 лет, семья решила перебраться в Новый Свет. Но им не удалось достичь американских берегов: судно, на котором они плыли, было захвачено испанцами, и все члены семьи Давида погибли. Самому ему удалось спастись, он бежал, поступил на службу в английский флот. Принимал участие во многих сражениях с испанцами, быстро поднимался по служебной лестнице и вскоре стал капитаном корабля. Давид взял себе имя «Капитан Дэвис», под этим именем он и стал известен. На протяжении десяти лет «капитан Дэвис» и команда его корабля «Иерусалим» сражались на стороне англичан в Карибском море. В октябре 1609 года «Иерусалим» ушел в свое последнее плавание. Одни уверяли, что он попал в сильный шторм, другие рассказывали о каких-то невероятных событиях. Так или иначе, с того времени никто больше не слышал ни о капитане-мстителе, ни о его фрегате.
МОНОЛОГ МЕИРА ЗАЙДЕРА
по кличке Майорчик, застрелившего в 1925 году
героя Гражданской войны
Григория Ивановича Котовского
А мне сегодня вспомнилось былое,
Год девятнадцатый, сожженное село,
И бой ночной, и водка после боя,
И лица тех, кому не повезло...
Под утро вдруг враги, что стая гончих,
На нас набросились — огонь со всех концов…
И комполка, твой старый друг Япончик,
С трудом увел полсотни молодцов.
Тебя ведь, как брата,
Любил он когда-то,
Легавым и белым тебя не сдавал.
До фронта добрался,
С тобой повстречался —
За что ж ты его разменять приказал?!
Мы увидали жизнь тогда с изнанки,
Но все же гадам дали укорот!
Так почему на этом полустанке
Твой друг пустил Япончика в расход?!
…А в девятнадцатом году все было проще.
Все было проще, хоть страшней, да веселей
Знамена красные и черные полощет
Горячий ветер Николаевских степей…
