что она гарантирует деньги для слияния! — Он резко поднял голову, и победная улыбка вдруг застыла на его лице, когда он увидел меня в конце стола.
— Привет, Эд! — я посвятил ему особенно теплую, дружескую улыбку. — Сегодня утром вы совершили маленькую ошибку, но чего иного было ожидать от такого мелкого чело-вечешки, как вы?
— Какого черта вы явились сюда, Бойд? — прорычал Тэтчер. — Здесь частное собрание, так что убирайтесь к чертовой матери или я вас вышвырну отсюда!
— Помолчите! — сказал я ему и сосредоточился на Нормане. — Вы помните какую?
— Ну что ж, вы на это напросились! — Тэтчер сделал быстрое движение в мою сторону, но был остановлен Стайгером.
— Перестань играть в героя, Джордж, — заунывно прозвучал его пронзительный баритон. — Уж не кажется ли тебе, что любую проблему можно решить ударом по носу? Мне очень интересно, что скажет мистер Бойд.
— Знаешь что, старик? — Тэтчер чуть не задохнулся от ярости. — В ближайшие четыре недели состоится слияние, и тебе придется искать место уборщика!
— Пока это время не наступило, я остаюсь президентом корпорации, — ядовито ответил Стангер. — Так что присаживайся, Джордж. — Тэтчер скользнул обратно на свой стул, а Стангер хрустнул двумя пальцами, празднуя небольшую победу. — Пожалуйста, продолжайте, мистер Бойд.
— В ту памятную ночь в Нью-Йорке я привез домой диктофон и пленку. Примерно через час меня навестила Алисия Эймс и пыталась заверить меня, что голос на пленке не принадлежит. Уэйленду и что кто-то ловко подделал его. Она нашла мой револьвер в спальне и унесла, его вместе с диктофоном, оставив, однако, свою сумочку. В ней я нашел ключи от ее квартиры и той же ночью отправился к ней. К моему приезду она была уже мертва. Ее убийца воспользовался моим револьвером, который он оставил на полу. Но диктофон и пленка исчезли.
— Выводы, мистер Бойд? — спросил Стангер тихим голосом.
— Кто мог знать о том, что я лишился пленки? — Я, конечно, убийца Алисии и, может быть, его соучастник.
— Какой толк выслушивать эту истерическую нелепость? — провизжал Норман. — Этот человек или болен, или пытается нас шантажировать!
— После обнаружения трупа Алисии никто из упомянутых на этой пленке не захотел бы, чтобы она оказалась в руках полиции. Даже будучи совершенно невиновным. И каждый был бы готов заплатить деньги за ее уничтожение. Вы решили заплатить за нее пять сотен.
— Все, что я могу наскрести наличными, — сухо сказал Стангер.
— Джордж удвоил вашу ставку и предложил тысячу, — напомнил я.
— Что, черт возьми, вы хотите этим сказать? — зло спросил Тэтчер. — Судя по тому, что вы говорите, это свидетельствует о моей невиновности, ведь так?
— Совершенно верно, — согласился я. — Кто из вас, джентльмены, помнит, сколько предложил Норман?
Во время воцарившегося молчания Норман неподвижно сидел на своем стуле. Слепой страх исказил его лицевые мышцы в некое непристойное подобие мертвой маски.
— Эд? — удивленно произнес Тэтчер. — Он сказал, что торги его не интересовали, и не поставил ни цента!
— Выражение лица Нормана — бесспорное доказательство вашей правоты, мистер Бойд, — проговорил Стангер. — Но не предполагаете же вы, что он убил Эймс?
— Эд всего лишь младший компаньон, — не без презрения ответил я, — как всегда!
Норман положил руки на стол и спрятал в них голову странным детским манером, словно, закрыв глаза и уши, он мог отгородиться от жесткого окружающего мира.
— Так кто же убил Алисию? — резко спросил Тэтчер.
— Вы хотели спросить, кто убил и Алисию, и Стерлинга Уэйленда? — поправил я его. — Это сделал Чарльз Макензи-второй, известный как Чак — сын Макензи.
— Я и не знал, что у него есть сын, — слегка удивился Стангер.
— Вы с ним встречались, — сказал я. — В квартире Уэйленда в ту ночь, когда мы слушали пленку. Вы помните дворецкого, так ловко обращавшегося с револьвером?
— Он? — у Тэтчера отвалилась челюсть. — Но каким образом? Разве он был не заодно с вами?
— Такое впечатление было навязано всем, в том числе и мне. — Я отодвинул стул и сел на конце стола лицом к Стайгеру. — У меня был очень трудный день. Нельзя ли здесь чего-нибудь выпить?
— Конечно, — Тэтчер быстро поднялся. — Я налью. Я и сам не откажусь. А ты, Курт?
— Не сейчас, — Стангер покачал головой.
— Одну минуту, — сказал Тэтчер. — Виски вас устроит?
— Со льдом, — попросил я.
Как только он вышел, я достал из кобуры револьвер, положил его на стол и толкнул. Он легко скользнул по полированной поверхности, и Норман даже не пошевелил головой, когда он проскользил мимо. Стангер легко поймал его и вопросительно посмотрел на меня.
— Я надеюсь, что это не тонкий намек на то, что мне пора застрелиться?
Я усмехнулся.
— Это нечто вроде страховки! Не положите ли вы его в свой карман, мистер Стангер?
— Как пожелаете, мистер Бойд, — он спрятал револьвер в карман пиджака. — Все это начинает выглядеть весьма драматично. Вы всерьез ожидаете взрыва насилия здесь, в зале заседаний?
— В любой момент, — правдиво ответил я.
Тэтчер вошел в зал, неся в руках поднос со стаканами. Выглядел он так, словно его только что разбил паралич. Сзади него, уперев ему в затылок дуло револьвера, стоял Чак Макензи.
— Я пришел, как только получил твое послание, Бойд, — он коротко хохотнул. — Что такое ты сказал моему старику? Я никогда не видел его таким рассвирепевшим с тех пор, как он застал меня и моих дружков с Алисией!
Он остановился футах в пяти от меня и быстро перевел ствол в мою сторону. Тэтчер поставил поднос на стол, потом рухнул на ближайший стул и начал промокать платком пот, выступивший на лице.
— Осторожно, рукояткой вперед, передай мне свой револьвер, — жестко потребовал Чак.
— У меня его нет.
— Меньше часа назад ты угрожал им моему старику, — его холодные, прикрытые веками глаза изучали мое лицо. — Что с ним случилось? Ты его проглотил?
— Я его выбросил. У меня и так большие неприятности с местной полицией! Если я застрелю кого-нибудь в порядке самообороны даже в присутствии десятка свидетелей, лейтенант Шелл все равно не поверит этому, — я распахнул пиджак и показал ему пустую кобуру. — Я выбросил его в кусты перед главным входом.
— Может быть, — он кивнул в сторону Тэтчера. — Я знаю, что у него нет оружия, поскольку я его обыскал. — Тяжелым взглядом он посмотрел на Стангера, безмятежно сидевшего во главе стола — руки Стангера лежали на столешнице.
— Ты отдал его старику, Бойд? — мягко спросил Чак.
— Конечно! Мистер Стангер считает, что артрит вовсе не мешает его меткости. Ему, правда, немного трудно согнуть пальцы на рукоятке, но ведь никто не совершенен!
