Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
Китай в первой половине VII века, только в 1275 году монгольские правители империи Юань назначили в Пекин первого для этого города несторианского архиепископа, и именно с этой христианской конфессией Поло столкнулся в этой стране. В конце 1280-х годов монголы отправили к папе Николаю IV в Рим несторианского посланника со следующим сообщением: «Сегодня многие монголы являются христианами[92]. Есть царицы и дети царей, которые крестились и исповедовали учения Христа. У ханов в станах есть церкви. А так как император един в дружбе с католиками, он предлагает завладеть Сирией и Палестиной и просит вашей помощи для завоевания Иерусалима».
Учитывая пыл крестоносцев того времени, подобные заявления разожгли в Европе веру в то, что глобальный христианский союз для завоевания Иерусалима все же возможен. Согласно их фантазии, как только Великий Хан обратится в христианство, мусульмане, удерживающие Иерусалим, окажутся окружены христианами, которые одним последним апокалиптическим «движением клешней»[93] с двух сторон уничтожат их навсегда, разбив сверкающий Купол Скалы, возвышающийся над Иерусалимом, и таким образом «вернут себе» священный город. Хотя ничего из этого так и не произошло, католико-несторианские связи сохранялись даже после того, как династия Мин отняла Китай у династии Юань в 1368 году. Уже в XV веке потомки монгольских великих ханов Юань отправляли представителей несторианской веры из Китая в Италию. Некоторые из этих посланников прибывали в Италию во времена юности Колумба[94], например в 1460-х и 1474-х годах. Несмотря на то, что несториане Китая не являлись церковными союзниками, как представляли себе многие европейцы, их существования было достаточно для того, чтобы поддерживать надежду в христианах XV века.
Значимым являлось в данном случае воображение, а не реальность, поскольку только воображение могло побудить европейцев добраться до христиан в дальней части Азии. Для Колумба и других набожных католиков, даже если ханы не были христианами (или пока еще не были или, если и были, то неправильными), они все равно были лучше, чем мусульмане или евреи. И хотя иудеям и мусульманам можно было простить то, что они родились в своих возмутительных с религиозной точки зрения обществах, их непростительным грехом был отказ принять обращение, как только им был открыт свет христианства. Эта «проблема» нигде не была более очевидной, чем в Испании, где проживало самое большое мусульманское и одно из самых больших иудейских поселений Западной Европы. Хотя некоторые испанские мусульмане и евреи действительно обратились в веру (впрочем, многие христиане сомневались в их искренности), большинство пиренейских евреев и мусульман сразу же отвергли обращение. Это считалось наивысшим богохульством с их стороны: умышленное отвержение истины.
Во многом благодаря Поло европейские христиане полагали, что Великий Хан более открыт для обращения в христианство, чем непокорные мусульмане и иудеи. Однако исторические данные говорят об обратном. Большинство свидетельств указывает на тот факт, что, невзирая на принятие несторианского христианства некоторыми членами ханских семей (в основном по неотложным политическим причинам), сами монгольские ханы никогда этого не делали. Тем не менее после столетий неудачных крестовых походов и впечатляющего роста османской мощи, блокирующей европейцам доступ к азиатской торговле, единственной надеждой отчаявшейся Европы в борьбе против ислама казался мифический властитель, находящийся за тысячи километров от нее. Книга «Путешествия Марко Поло», подкрепившая эту надежду, оставалась одним из наиболее широко печатаемых в Европе текстов на протяжении более 500 лет.
* * *
Еще одна фантазия о религиозном конфликте между христианством и исламом захватила воображение Колумба уже в юности: то было сказание о легендарных Семи золотых городах[95] (Seven cities of Cibola, где Cibola – ныне устаревшее название породы бизонов, по легенде обитавших в тех мифических местах). История гласит, что при первом захвате мусульманами христианской Испании в 711 году семь епископов смогли бежать вместе со своими верными последователями. Когда мусульманские солдаты устремились вглубь страны, каждый епископ угнал по одному из кораблей, оставленных захватчиками в Гибралтаре. В конце концов эта армада достигла острова в «море тьмы», на котором все высадились. Для того чтобы побороть любое искушение вернуться в Испанию, которая, как справедливо полагали на тот момент испанские подданные, теперь навсегда повержена неверными мусульманами, епископы сожгли свои корабли. Затем они построили семь городов, каждый из которых управлялся одним из епископов и был населен находившимися под их опекой паствами. Предположительно, эти города были полностью построены из золота, спасенного христианами из Испании, дабы уберечь его от рук захватчиков. Эта легенда, дополнявшаяся на протяжении многих лет, еще сильнее будоражила воображение европейцев. Для потенциальных крестоносцев семь золотых городов представляли собой гигантское хранилище золота, которое могло бы финансировать священную армию, необходимую для освобождения Иерусалима от неверных, а также лично обогатить нашедших.
Как же найти этот остров? На протяжении веков исследователи, послы и картографы утверждали, что он находится где-то в Атлантике. Например, на карте Анджелино Далорто[96] 1325 года остров Сибола был изображен к западу от Ирландии. Однако, учитывая их близость к континентальной Европе, более южные острова Восточной Атлантики виделись более заманчивой целью. О существовании этих островов было известно лишь смутно, мало кто на них бывал – настоящий простор для воображения. Но за время жизни Колумба, когда были исследованы Азорские, Канарские острова и острова, сегодня известные как Кабо-Верде, в вулканической почве тех мест не было обнаружено ни одного золотого города.
Подобные неудачи, вместо того чтобы похоронить надежду, только больше разжигали фантазию мореплавателей. По мере того как в конце XV века и на протяжении всего XVI века европейцы расширяли свои владения через Атлантику и в конечном итоге вглубь Америки, фантастический золотой остров, хоть и вечно недостижимый, продолжал сиять вдали. Его предполагаемое местоположение отодвигалось все дальше на запад; он сиреной зазывал европейцев продолжать путь. В Америке самым известным искателем Семи городов в середине XVI века был Франсиско Васкес де Коронадо. Когда он вернулся с пустыми руками с территории, которая сегодня считается юго-западом США, мифический остров Сиболы приписали теперь уже в Тихий океан. Однако за десятилетия до путешествия Коронадо Колумб твердо верил, что Семь городов существуют где-то в Атлантике и что они обеспечат его золотом, необходимым для возврата Иерусалима из рук мусульман.
* * *
Полный таких фантазий и воспитанный на легендарных рассказах о крестовых походах, Колумб расширил свое понимание ислама, когда в возрасте 13–14 лет стал учеником моряка в Средиземноморье[97]. В качестве помощника купца он укладывал на борт товары, записывал вес и стоимость, обеспечивал жилье в порту для своего капитана и команды
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
