душу рассказ о темных силах, а сдабривается все это юмористическими зарисовками из «Повести как поссорились….».
Уважаемому читателю ничего не напоминает сказанное? Думаю, что это очень хорошо напоминает сегодняшнюю действительность, с которой постоянно сталкивается наша молодежь. В связи с этим наша великая литература, в частности Николай Васильевич Гоголь, может снова занять свое достойное место в жизни нашего народа и молодежи, чему я буду только рад.
Я горожанин
В трактовке интернетовской Википедии «горожанин – житель городской местности мужского пола». Все вроде сходится: живу в городе и не просто в городе, а в столице; с полом тоже вроде все в порядке – мужской, сомневающихся встречать не приходилось. Тем не менее какие-то сомнения по поводу «горожанства» меня гложут. В чем суть этих сомнений, вернее даже не сомнений, а некоторой неудовлетворенности что ли, сложно понять и объяснить самому себе. Долго собирался заняться изучением данного феномена (в масштабе одной личности), и что из этого получилось, попробую изложить на бумаге. Начнем вот с чего.
Вообще-то родился я в Подмосковье, как родители говорили в то далекое время, «в московских овинах». Что это означало, тогда спрашивать было неудобно, а теперь такие понятия исчезли давным-давно из лексикона не только городских жителей, но и сельчан. Благо сегодня имеется Интернет, а там, как думается, есть все. Обратимся к этому кладезю знаний, информации и жуткой чепухи. В Большом энциклопедическом словаре читаем: «Овин – помещение для сушки снопов перед молотьбой; снопы раскладываются на настиле, под которым разводится огонь». Теперь понятно, почему слово «овин» ушло из лексикона русского языка – безвозвратно ушла некогда широко используемая сельская технология, и возврат к ней вряд ли будет.
Ну, Бог с ней, с терминологией, итак понятно, что родился я в деревне, хоть и подмосковной. Главное состоит в том, что я пытался отразить в следующих строчках, написанных от души о незабываемых детских ощущениях:
«Здесь был когда-то яблоневый сад,
Не долетал сюда московский смрад,
Дышал свободой местный люд.
Лесные ягоды, грибы мы собирали тут,
В футбол гоняли и купались допоздна в реке.
На целый день бывали предоставлены себе.
Жуков майских ловили в непроглядной темноте
И забывали все на свете в этой суете…».
Действительно, незабываемость детских ощущений, точнее ощущений детства, – это на всю жизнь, даже если это военное детство со всеми ее (войны) ужасами и издержками. Почему специально подчеркиваю вот это обстоятельство, из дальнейшего изложения, думается, будет понятно.
Итак, без всяких сомнений, место моего рождения – село Черкизово, в то время Мытищинского района. Обычное, ничем не примечательное среднерусское село. Хотя это не совсем точно – одна достопримечательность в этом селе была: там располагалась основная тренировочная база московской футбольной команды «Спартак». Это обстоятельство придавало нашему населенному пункту некий шарм, поскольку футбол сам по себе очень популярен и любим во всем мире и команда «Спартак» многие десятки лет пользуется удивительной народной любовью и признанием. Вот в таком ореоле природы и обстоятельств прошло мое детство, которое часто вспоминаю трогательно и с непонятно откуда идущей нежностью.
Детская прелесть, как все, закончилась неожиданно, поскольку пол был указан в начале рассказа мужской, а это зачастую заканчивается тем, что «труба зовет – солдаты, вперед». И так почти сорок лет она все «звала», меняя ландшафты местности, географию и прочие прелести, пока «не вкатила» в столицу нашей Родины город-герой Москву. И вот уже почти полвека как зовусь москвичом, пребывая и пользуясь всеми «благами и прелестями» одного из самых больших мегаполисов в мире. Хотелось бы поделиться своими ощущениями и мыслями о проживании в этом скопище людей, домов и машин. Думается первое, чего ожидает читатель, – это возврат к началу рассказа и ответ на вопрос, а как там в селе Черкизово. Отвечу строчками из того же стихотворения:
«…Как здорово бывало в детстве нам!
В воспоминаниях купаешься ты сам,
Мечтаешь: побывать бы снова там,
Окунуться в милый босоногий гам.
Но нет давно уж яблоневого сада,
И нет покоя людям от московского смрада,
Речка Клязьма совсем ведь заросла,
Детство ушло, как видно, навсегда…».
Детство, видимо, закончилось и у поселка, поскольку он теперь не село, а поселок городского типа, правда, никто из жителей, кроме повышения разных плат, никаких существенных изменений ни в жизни, ни в инфраструктуре не заметил. Так что ничего особо интересного добавить к детским воспоминаниям, к сожалению, не могу. Теперь все интересное в мегаполисе. Помните, как в песне про жирафа – «…жираф большой, ему видней…». Да, Москва, безусловно, – гигантский мегаполис по всем показателям, и, конечно, один из самых верных признаков подобной структуры – это бесконечные автомобильные пробки, которые досаждают всем жителям города. Эта тема уже настолько «навязла у всех на зубах», что не хочется о ней говорить, если бы не одна черта, которая, как мне показалось, появилась в поведении многомиллионной армии автомобилистов в последние годы. Как можно проследить из средств массовой информации, в далекие годы всеобщей автомобилизации населения народ сильно обижался и нервничал, попадая в «пробочную» ситуацию. Сегодня наблюдается полное спокойствие, граничащее с равнодушием, у всех попадающих в любые по сложности автомобильные заторы. Буквально на прошлой неделе мы попали в пробку и простояли почти полтора часа у Дома Правительства. Многие сотни машин стояли спокойно, а попытки некоторых нетерпеливых одиночек сигналами раскачать ситуацию никто не поддержал, и они тоже быстро угомонились. Похоже, что эту проблему власти города успешно решили.
Еще одна проблема, которая очень здорово «украшает» ландшафт города, – это постоянная разрытость улиц, тротуаров, дорог. Вспомните строки бессмертного произведения Ильфа и Петрова о безымянном городе N, в котором люди как будто рождались, для того чтобы только побриться и лечь в гроб, умереть. Так и в нашем городе перерыто все. Создается впечатление, что одни роют, другие что-то укладывают, третьи зарывают и асфальтируют. Не успевает асфальт застыть – тут как тут уже первые и давай рыть! И цикл замыкается. Особо интересно смотрится замена бордюрных камней на улицах и укладка квадратных плиток на пешеходных дорожках и тротуарах. Процесс этот настолько отработан и непрерывен, что Остап Бендер наверняка воскликнул бы: «Конгениально!». Но, возможно, он бы потерял дар речи и ничего не воскликнул, если бы посмотрел на Москву с высоты птичьего полета. Наверное, он бы увидел картину, которую можно было наблюдать где-нибудь в Северной Америке во
