Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
валиума. Старик подчинился ей, словно дитя, и улыбнулся нам, извиняясь. Сестра Баста сказала, что от радости давление у него немного поднялось, может быть, мы ненадолго его оставим?
Морис занервничал; я слышал, как забилось у него сердце. Сестра Баста заверила нас, что беспокоиться не о чем, очень скоро он успокоится.
Я воспользовался передышкой, прошел по коридору к окну и остановился, чтобы привести мысли в порядок. Вопросы множились у меня в голове, разрастаясь, словно ветви дерева, в разные стороны. Траектории их были загадочными и пересекались между собой. Как мне коснуться их, не нарушив исторической последовательности событий? Придется положиться на удачу и, безусловно, проявить немалое терпение. Темный туннель прошлого уже начал открываться нашим взорам. Хотя официальная история была изучена и хорошо известна, я больше доверял рассказу 103-летнего старика. Пускай большинство деталей повторялось, его слова имели эмоциональную силу, поскольку произносились очевидцем.
Начать следует с Эрбемона, ведь не приди помощь оттуда, жителям Экоссинна вряд ли бы так повезло…
Тон мистера Мориса стал спокойным и уверенным. Больше он не волновался. Взгляд его был решительным и властным. Опасность того момента давно осталась позади, и он не собирался привлекать к себе внимание, а просто и размеренно рассказывал свою историю. Упоминание об Эрбемоне словно сдернуло пыльное покрывало с его памяти.
Невозможно точно описать, каким был Эрбемон 80 лет назад, если вы не жили там. Историю не сфабрикуешь, но ее можно рассказывать разными способами – из общего зернышка правды прорастают крылья воображения рассказчиков.
Среди старых фотографий мы наткнулись на одну с простым трехэтажным домом, который, хотя и был выше, не особенно выделялся на фоне остальных. Его ненавязчивый и дружелюбный вид объяснялся, прежде всего, тем, что с 1937 года в нем жила очаровательная семья. В ней было три человека. В воздухе витали запахи лекарств и спирта, а здание в целом выглядело чистеньким и уютным. У доктора Грегори всегда висел на шее стетоскоп, отлично сочетавшийся с его бородой. Несмотря на молодость, Грегори казался умудренным опытом, что внушало уверенность пациентам, обращавшимся к нему. И потом, там была очаровательная и деликатная медсестра, его жена, умевшая совсем не больно делать уколы – похвальный навык. Когда она наклонялась, чтобы воткнуть иглу, пациент слышал, как она задерживает дыхание. Ее ласковая речь сама по себе была лекарством – кажется, все образованные женщины-азиатки обладают этим свойством.
«Я не совсем поняла слово, которое вы употребили. Но это нормально для меня, не беспокойтесь. Да, важность улыбки – раньше я об этом не думала. Но ведь улыбка ничего не стоит – почему же мне не улыбаться?»
Звук улыбки – вот как доктор Грегори называл свою жену в разговорах с жителями деревни. Получив в Лёвенском университете две докторские степени, по химии и физике, она стала медсестрой в деревенской поликлинике в Эрбемоне, но не делала из этого драмы. Она всегда была веселой, и неважно, касалось это книги или человека, с которым она встречалась, ей хотелось добраться до их сути. Однако она редко демонстрировала свои знания. Обычно женщины болтливы. Но она, проходя мимо стайки сплетничающих кумушек, вежливо здоровалась с каждой по имени и, не останавливаясь, продолжала свой путь. В ее гибкой фигуре таился особый шарм. Она обладала сдержанной, благородной красотой. Грегори любовался женой. Он клялся, что заведет с ней пятерых детей в их крошечной деревушке у самых небес.
Пейзажи Эрбемона отличались живописностью. В документальном фильме Татьяны «Моя бабушка – герой?», мы видим великолепные деревенские картины: пологие холмы с бегущими по ним ручьями. Собственно, этот край очень походил на родину Сюлин близ моста Ванг По. Такие же рощи, кустарники, лужайки, поля и виноградники, сливающееся в гармоничное целое. А еще лаванда и ирисы, словно ненамеренно попавшие к Татьяне в объектив.
Естественно, когда Тимоти исполнилось два, на свет появился его брат, Кутси. Отец сам принимал роды. Когда младенец издал свой первый крик, заполнивший весь дом доктора Грегори, деревенские жители поспешили к нему с поздравлениями. Ближайшая соседка, миссис Абата, голландка с добрым сердцем и объемистым животом, принесла Сюлин одеяло из чистой новозеландской шерсти. Миссис Абата страдала астмой, и когда ей бывало худо, Сюлин навещала ее на дому, чтобы сделать укол. Ее семья имела в городке большое влияние. Ее муж был начальником местного железнодорожного вокзала, а сын Роджер любил подраться. В ночь, когда Сюлин рожала, миссис Абата не отходила от ее постели. В забытьи Сюлин шептала что-то неразборчивое: «Маленький вонтон, больше бульона, добавить лук и кориандр». Ее муж тоже не понимал этих слов. Но он объяснил миссис Абате: «В мечтах Сюлин всегда возвращается в родные края. Греховно будет разбудить ее ото сна».
Грегори знал, что если Сюлин разговаривает во сне и он не понимает, что она говорит, это значит, что она вернулась в родной город. Ее одолевала тоска по родным и друзьям, донимала ностальгия. Внезапно она рассмеялась, а потом заплакала. Грегори тихонько промокнул платком слезы в углах ее глаз и вздохнул, представляя себе, в каких загадочных землях она сейчас находится. Честно говоря, это его беспокоило.
Однажды Тимоти вернулся домой словно в воду опущенный. Обычно он подолгу играл с ребятишками в деревне. Мог, конечно, прийти и с синяком под глазом. Грегори и Цянь Сюлин не расстраивались – мальчишки, что с них возьмешь! Надо учиться давать сдачи, говорили они. Но на этот раз вид у Тимоти был мрачный. Он сказал матери:
– Они смеялись надо мной. Называли китайчонком!
Кто «они»? Население деревни было простое и бесхитростное – так кто же мог обидеть малыша? Цянь Сюлин обняла сына и заплакала вместе с ним. Грегори тревожно расхаживал взад-вперед по комнате. Позднее он услышал, как жена ласково объясняет ребенку:
– Это правда. Мама из Китая. И мама очень гордится Китаем, потому что это удивительная страна. Там живет множество людей, таких же, как мама. Тебе они бы понравились. Ты знаешь, где находится Китай? Когда станешь постарше, я отвезу тебя туда. Там есть огромные горы, есть Янцзы и Желтая река, и очень много вкусных блюд. Родной город мамы – Цзяннань, и там еще красивее, чем в Венеции.
Грегори заглянул жене в глаза и увидел в них искры счастливых слез. Уложив сына, Сюлин потихоньку поднялась, подошла к окну и вздохнула. Она простояла так несколько минут, вглядываясь в ночную темноту. Она не шевелилась, пока Грегори не обнял ее сзади. Она опустила голову ему на грудь, но ничего не сказала.
В этом богом
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
