Санте в рот, и бороду пришлось отцепить. Папа!
Мы развернули подарки и стали есть бисквитных поросят. Горели все свечи.
Вокруг ёлки собрались мы — семья. Вместе со зверями. И ягнёнок лежал рядом со львом.
Вот теперь для нас настало Рождество.
Вся правда о маленьких серых человечках
В тот вечер я остался дома один. Мне не было страшно. В девять лет людям уже не страшно дома одним. Если только чуть-чуть.
У папы на работе — на таможне в Хельсингборге — была рождественская вечеринка, и родители уехали туда. Мне они оставили вазочку драже — арахиса в шоколаде. Я обещал, что не стану есть всё. А ещё обещал, что рано лягу спать.
Поэтому я поставил вазочку с конфетами на книжную полку и лёг в кровать. В комнате было темно, но не очень.
Я не боялся. Но всё время прислушивался. Я вообще слышал и замечал больше, чем другие люди. Наверное, я просто любопытнее других.
Я закрыл глаза — и тут послышался какой-то тихий звук. Кто-то прокрался по комнате на цыпочках, что-то обнюхал. Я навострил уши. Тихий шёпот, вздохи, еле слышное позвякивание. Как будто кто-то перебирает мои конфеты в вазочке.
Я открыл глаза: всё как обычно. А необычного ничего нет.
Хм. Я включил ночник и сел в кровати. Мне вдруг показалось, что в комнате точно кто-то есть. Какое-то маленькое существо…
Я вылез из кровати и стал искать палку подлиннее. В платяном шкафу я нашёл палку от рулонной шторы. И ещё нашёл длинную верёвочку. То что надо.
Как-то папа учил меня ловить воробьёв. Надо привязать к палке верёвочку, на палку пристроить пустую коробку, а под коробку насыпать хлебных крошек. Дёрнешь за верёвочку — коробка упадёт, и воробьи окажутся под ней, в ловушке.
Зачем вообще ловить воробьёв? Воробьёв ловить не нужно.
Но вот существо, которое шарит в вазочке с конфетами, пока ты спишь, поймать надо, подумал я.
И я вовсе не боялся. Если только чуть-чуть.
Я снял с полки все книги. Полка у меня маленькая — просто как большой ящик. Я пристроил её на палку от шторы, а к палке привязал верёвку. Другой конец верёвки я привязал к большому пальцу собственной ноги. И поставил под полку приманку — вазочку с конфетами.
Потом я лёг и погасил ночник. У меня созрел план: когда существо начнёт шарить в вазочке, я быстро дёрну ногой. Выдерну палку, книжная полка упадёт на пол, и кое-кто окажется в ловушке.
Я закрыл глаза и стал ждать.
Тишина, ни звука. Я надеялся, что перешёптывания начнутся снова и я поймаю то существо. Надеялся? Неужели я и вправду был таким храбрецом в девять лет?
Кстати, с кем оно там перешёптывается? Оно там не одно, что ли?
Я уже начал задрёмывать, как вдруг шум послышался снова. Теперь я различил ещё и позвякивание драже в вазочке. Я дёрнул ногой, палка упала, и книжная полка с не очень громким грохотом обрушилась на пол.
— Волки-иголки! — завопил кто-то.
Я включил свет и вскочил с кровати.
Под книжной полкой кто-то барахтался, стучал кулаками в стенки.
— Что делать-то? — пропищал один голос.
— Волки-иголки! — ответил другой.
Я осторожно заглянул под полку.
Два маленьких серых человечка ростом с плюшевого медведя, только не такие толстые. Серая одёжка, серые башмаки, длинные растерянные лица, большие глаза. Один повыше и носатый, другой поменьше… и не такой носатый.
— Вы кто? — спросил я.
Человечки вдруг кинулись бежать: маленький в одну сторону, большой — в другую. Так быстро припустились — мне их ни за что не поймать. А кстати, я бы точно не побоялся их ловить?
Но тут большой зацепился за верёвку, запутался и завопил:
— Спасите!
Маленький бросился было ему на помощь, но угодил в петлю, упал, покатился по полу и накрепко запутался.
— Волки-иголки! — выругался он.
Теперь оба они запутались в верёвке.
Привязанной к большому пальцу моей ноги.
— Вы кто такие? — повторил я.
— Не вздумай сказать ему, что мы домовики! — крикнул маленький большому.
— Мы никто. — Большой опустил глаза.
— Так вы домовики! — сказал я.
— Откуда ты знаешь? — спросил маленький и сунул палец в рот.
— Что вы здесь делаете? У меня в комнате?
— Не говори ему, что мы живём в стенах! — предупредил маленький большого.
— Мы только хотели пересчитать конфеты, — сказал большой и посмотрел в потолок. — А пробовать их даже и не собирались…
Он подёргал верёвочку, чтобы выпутаться. Маленький заплакал.
— Не плачь, — сказал я. — Всё будет хорошо!
— «Всё будет хорошо», как же! — угрюмо передразнил большой. — Это же наше дело — следить, чтобы всё было хорошо. Чтобы все были довольны. Чтобы всё было правильно.
Я задумался. Неужели домовые существуют? Неужели и правда есть на свете серые человечки, которые живут в стенах любого дома? И выходят по ночам в комнату — сделать так, чтобы всё было хорошо, чтобы дела шли правильно и все были довольны? Неужели домовые и правда существуют?
Почему же их тогда никто не видит?
Да потому, что люди, когда слышат, как кто-то ходит по спальне на цыпочках и принюхивается, просто не обращают на это внимания и спят себе дальше. Почти все так делают. Никто не вскакивает посреди ночи с кровати, чтобы устроить ловушку. Вот почему домовиков никто не видел. Просто таких любопытных, как я, больше не нашлось.
— Но домовики же гномы? А гномы разве не должны быть в красных колпачках и с бородой? — спросил я.
Маленький вытащил палец изо рта.
— Не говори, что красные колпаки мы надеваем только на Рождество! — завопил он большому. — К тому же в красных колпаках у нас дурацкий вид, а у маленьких борода вообще не растёт…
Большой промолчал.
— А чем вы занимаетесь? — допытывался я.
— Уж я-то не стану рассказывать. — Маленький скрестил руки на груди. — Ни слова не скажу о том, как мы по ночам раскладываем по местам вещи, сушим мокрые варежки и гладим кошку.
— Кошку? У нас нет кошки, — сказал я.
— А кто говорил про кошку? — удивился маленький. — Я про кошку только подумал. Или
