нарастало.
Нарастало и мое волнение.
Просьбы о помощи доносились из глубины Ма Сычжу.
— Помоги мне, помоги!
— Тише, тише! Они уже выходят!
Я приблизился и заглянул ему прямо в рот.
И ровно в этот миг мощная струя рвоты, отдающей ежевичным вином, ударила мне прямо в лицо.
То, что вылетело из горла брата, никак нельзя было назвать саньши. Тошнотворная субстанция, окатившая мое лицо, не более чем симптом ужасного опьянения, вот что это было.
Больше двадцати минут я приводил себя в порядок: отмывал лицо и одежду, а после зажег новую свечу. Внутренний же хаос все еще не отпускал меня: с того самого дня не переношу ежевичное вино.
Я отбросил всякую надежду поймать саньши и собрался уже лечь спать рядом с братом, который почти моментально погрузился в глубокий сон. Устроившись в кровати, я хотел было погасить свечу, но тут снова заметил странное движение в горле Ма Сычжу. Мысль о том, что это, возможно, новый рвотный позыв, привела меня в бешенство.
Спазмы продолжались.
Послышалось бульканье.
Что бы то ни было, рвота или саньши, оно должно было вот-вот явиться на свет. Инстинктивно я прикрыл лицо руками, одним глазом все-таки подглядывая через решетку собственных пальцев.
Ма Сычжу приоткрыл рот, и вдруг саньши, словно альпинист по отвесной скале, с большим трудом взобрался по его верхней губе. Добравшись наконец до верха, он устроился на отдых, даже не замечая меня.
Движения мои всегда были неуклюжими, но вдруг какая-то загадочная сила подтолкнула меня, и я, быстро и осторожно, схватил пальцами саньши и поместил в сосуд со слюной, которая чудесным образом пережила разрушительные последствия рвоты. Иногда мы совершаем действия, которые сами не осознаем. Будто кто-то, более умный, сильный или смелый, на несколько мгновений овладевает нашим телом.
Возможно, каждый из нас, людей, это не одно существо. Может, мы представляем собой множество душ, одновременно обитающих в одном теле, и поэтому иногда удивляемся собственным поступкам. Как хорошим, так и плохим. Поэтому мы никогда не можем быть уверены в реальности собственных достижений.
— Ты саньши? — глупо спросил я, тут же поняв, что вновь превратился во всегдашнего неразумного Ян Пу.
— А ты как думаешь? — Дух, как и все вокруг, ответил вопросом на мой вопрос. — Чего тебе от меня нужно?
Я не нашелся с ответом. Увидев, как он скользит по поверхности слюны, я понял, что на самом деле у меня нет никаких причин держать его в плену. Я не до конца осознавал, зачем мне нужно было охотиться за саньши. Возможно, чтобы увидеть, на самом ли деле они похожи на нас, но для этого достаточно было просто посмотреть на саньши, когда он отдыхал на губе-скале Ма Сычжу.
— Отпусти меня, — приказал дух.
Мне захотелось в последний раз взглянуть на него перед тем, как вернуть в рот брату, поэтому я как можно ближе подошел к сосуду. Саньши расценил мои действия по-своему; скорее всего он вообразил, будто я собираюсь проглотить его, потому как в этот самый момент он испустил полный отчаяния вопль:
— Не ешь меня! Пожалуйста, не причиняй мне вреда!
Меня расстроили его слова, и я поспешил убрать сосуд со слюной от лица. Я уже было собрался объяснить саньши, что и не думал причинять ему никакого вреда, а хотел отпустить его, как вдруг из крошечного ротика духа последовало предложение, которому суждено было изменить мою жизнь:
— Если ты отпустишь меня, то я наделю тебя способностью видеть призраков!
Глаза у меня заблестели от волнения. Предложение саньши было весьма кстати, учитывая мою привычку изучать обратную сторону вещей. Мне бы открылась таинственная вселенная, прими я это предложение. Я бы всегда мог видеть призраков, привидения, ночных духов.
— Согласен! — выпалил я, долго не раздумывая. Несмотря на крошечные размеры саньши, от меня не укрылось, как спокойствие вновь овладело его чертами. Потом он попросил меня подойти как можно ближе. «Пока зрачок твоего правого глаза не коснется моего лица», — объяснил он. Я подошел вплотную, и мы замерли друг напротив друга. Саньши был лысый, с пробивающейся козлиной бородой. Через несколько секунд дух сказал прильнуть к его лицу левым глазом. Я подчинился.
— Готово! — довольно воскликнул саньши. — Один раз дунул — и с твоих глаз спала пелена смерти. Теперь ты будешь свидетелем всего, что происходит в потустороннем мире. Пелена смерти невидима, она в тысячи раз тоньше сеточки мушиного крыла, но несмотря на эту хрупкость, ни огонь, ни гром, ни голос самого дьявола не могут ее сорвать. Ее может убрать только дуновение саньши, пчелы или скорпиона, — с гордостью объяснил дух.
Я тут же огляделся, в надежде увидеть привидение, но саньши все понял и сказал:
— Если ты будешь искать привидений, то они никогда не придут. Дай им самим явиться, — отчитал меня он. — А сейчас верни меня в рот Ма Сычжу, ведь мне еще предстоит долгая дорога к небесному двору.
Я, будучи человеком слова, исполнил свою часть уговора и попрощался с саньши.
А потом, должно быть, настал черед привидений.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Призраки никого не могут напугать (разве что погрозят, потрясая мечом и извергая проклятия).
Призраки никого не могут напугать, потому что они тени, скользящие с осторожностью. Лишь порой встречаются оформленные фигуры, да и те исчезают, стоит только моргнуть.
Иногда в пелене смерти попадаются разрывы, и тень призрака достигает глаза, но человек, увидевший призрака, никогда не уверует в то, что это случилось на самом деле.
— Кто там? — тщетно вопрошает он.
— Я видел призрака, — неуверенно рассказывает он через два дня отцу или часовому, с которым вместе стоит на посту.
— Я видел тысячи теней, — отвечают ему, и тогда тот, кому явилось привидение, убеждается, что ему померещилось. Но это самообман, потому что призраки существуют. Они так же реальны, как ветер, качающий сосны. Как коготь, острый и черный, коготь красного волка.
Мне это известно с того самого утра, когда саньши дунул в мои глаза: «Призраки так же реальны, как мы с тобой».
Бояться их не стоит, однако.
Опасаться призраков нет нужды.
(Или есть?)
Гораздо хуже ветер, который может унести обжитый твоей матерью дом и уничтожить выращенный твоим отцом урожай.
Гораздо хуже ветер, который может потопить мою лодку, лишить жизни брата и выбросить меня три дня спустя на берег Острова Бессмертных.
Гораздо хуже черный коготь красного волка, который может одним ударом лишить тебя головы.
Гораздо хуже мы с тобой.
Но призрак подобен клопу, что всю жизнь
