ли он один стаканчик на целую неделю. Тэтчер и Норман стояли без всякого выражения на лицах, словно поджидали следующего автобуса. Шари Уэйленд повернулась к брюнетке с тигриной усмешкой.
— Я удивляюсь, как это ты не простыла, дорогая, — сказала она с глубоким сочувствием, — прыгая все время из одной постели в другую!
— Я зачарована той информацией, с помощью которой Стерлинг держит тебя на привязи, — сладко проговорила Алисия Эймс. — Я никогда не думала, что кто-то еще кроме меня может догадаться о том, что ты лишь выдаешь себя за женщину.
— Леди! — Стангер поднял руку как дорожный полицейский. — Давайте, пожалуйста, не будем отвлекаться от главной проблемы, касающейся нас всех. Уэйленд — будем к нему снисходительными — пережил, видимо, какую-то мозговую травму. — Его костлявый указательный палец указал на диктофон на баре. — Если этот клеветнический бред попадет не в те руки, он может доставить нам непредсказуемые неприятности. — Его брови сошлись в одну косматую линию. — Я считаю, что запись нужно немедленно уничтожить.
— Ты прав, Курт, — жестко сказал Джордж Тэтчер. — Представь, что случится, если хоть один из членов совета услышит об этом?
— Я согласен, — проговорил Норман, быстро моргая. — Эти дикие обвинения могут подорвать нашу профессиональную репутацию.
— Особенно репутацию Алисии! — хохотнула Шари Уэйленд.
Я закрыл крышку диктофона и положил его в карман.
— Мой клиент велел мне сохранить его в надежном месте, и это то, что я собираюсь сделать.
— Извините, Бойд, — Тэтчер сверкнул белыми зубами, — но мы не можем этого позволить.
— Вы хотите сделать ученическую попытку, попробуйте, — ответил я ему. — Прощайте.
Не успел я пройти и двух шагов в сторону от бара, как Тэтчер уже стоял прямо передо мной с застывшей ухмылкой. Я сделал еще один шаг, и он размахнулся правой рукой. Он сделал это так медленно и неуклюже, что я успел уклониться и хотел схватить его за кисть. Как бы не так! Он грациозно повернулся на одной ноге и в следующий миг врезал мне по шее ребром ладони правой руки, вернул меня в прежнее положение. У меня была лишь доля секунды на удивление, как это моя голова еще не распростилась с моими плечами, когда его напряженные пальцы вонзились в мое солнечное сплетение, и я начал складываться как перочинный ножик.
— Конечно, я дерусь нечестно, — хихикнул Тэтчер, — но главное ведь победить, не так ли, Бойд?
Я был слишком занят тем, чтобы вдохнуть немного воздуха, и даже не попытался ответить ему. Новый удар ребра его ладони по моему затылку опустил меня на колени, и я сделал отчаянную попытку опереться на исчезающий пол.
— Стоять! — раздался откуда-то издалека властный голос.
После того как я встряхнул пару раз головой, пол снова появился перед глазами. Я продолжал опираться ладонями о пол из опасения, что он опять ускользнет от меня, потом осторожно приподнял голову. Это слово произнес, сообразил я, безупречно выглядевший дворецкий, стоявший в дверях. Я даже ухитрился удивиться: на кой черт дворецкому пистолет?
— Вечеринка окончилась, — проговорил он ровным голосом, — и все, кроме мистера Бойда, идут домой. Не пытайтесь быть героем, мистер Тэтчер, иначе я всажу пулю вам в ногу!
— Они ушли, — он прошел за бар и поставил на стойку два стакана. — Как вы себя чувствуете, Бойд?
— Гангренизирую, — признался я. — Спасибо за помощь. Мне полагалось бы быть профессионалом, а он расправился со мной как с плохо чувствующей себя старушкой.
— Это может случиться с каждым, — беспечно проговорил он и пододвинул мне стакан. — Попробуйте немного шотландского тридцатилетней выдержки. Оно гарантирует лечебный эффект.
— Благодарю, — я проглотил немного выдержанного алкоголя и посмотрел на него. — Когда я увидел вас с пистолетом, меня внезапно осенило, что лакействовать для вас всего лишь временное занятие, не так ли? И что случилось с этим фальшивым британским акцентом?
Он ухмыльнулся.
— Это было заметно? Просто мне казалось, что это соответствует облику дворецкого. Я — Чак Макензи, старый друг Стерлинга, кое-чем ему обязан. Три дня назад он позвонил мне с Западного побережья, объяснил, чего он хотел, сообщил, что отправил авиапочтой магнитофонную запись, и попросил организовать эту вечеринку.
— Вы разослали приглашения?
— Кроме этого я должен был убедиться в том, что собрались все гости, прежде чем передать вам запись и инструкцию, — улыбка стерлась с его лица. — Я беспокоюсь о Стерлинге. Предполагалось, что он позвонит мне прошлой ночью, но он этого не сделал. Сегодня вечером я позвонил в его гостиницу «Амбасадор», и мне сообщили, что он не освободил свой номер и что его не видели со вчерашнего утра.
— Может быть, он занят этим секретным расследованием, которое он упомянул? — подсказал я.
— Может быть. Я понятия не имею, в чем дело, Дэнни, но я хорошо знаю Стерлинга Уэйленда. Он не подвержен причудам и не предается диким играм ради игр. Раз он говорит, что кто-то пытается убить его, я этому верю. — Макензи потер нос. — Я не должен был бы говорить вам об этом, но у меня на руках его заверенный чек на пять тысяч долларов, который я должен передать вам в случае его смерти, чтобы оплатить исчерпывающее расследование вами всех обстоятельств.
— Где именно на Западном берегу он находится?
— На небольшом курорте по названию Санта-Байя. Вы, наверное, его знаете?
— Я его знаю, — поморщился я. — Некий лейтенант Шелл из местных жандармов любит меня как брата — как брата, который украл все его сбережения и сбежал вместе с его женой!
— Стерлинг сказал мне, что у вас здесь неплохая репутация и что поэтому он решил нанять вас.
— Вы считаете, что я должен отправиться на его поиски в Санта-Байю?
— Теоретически это меня не касается, но я полагаю, что вам следовало бы сделать это, — осторожно проговорил он. — Там ведь все неприятности!
— Неприятности?
— Именно там у «Стратегического развития» серьезные проблемы. Последние два дня Стангер и Тэтчер пытались одолжить денег, чтобы выпутаться из этой ситуации, но никто и не подумал помочь им! Поэтому они снова отправятся в Санта-Байю, скорее всего завтра. Так же как и Эд Норман.
— Да что за проблемы?
— До сих пор они занимались земельными участками, — объяснил Макензи. — Но в этом случае они додумались до грандиозного плана: не только продавать участки, но и осуществить строительство. Они купили пятьдесят акров на речном берегу, расчистили и разровняли их, окружили каналом, превратив всю зону в остров. Они намеревались построить местный клуб в центре и окружить его действительно первоклассными домами, которые продавались бы не менее чем за восемьдесят тысяч долларов. Они рассчитывали на их привлекательность для
