экипаж, а потом он поехал на завод.
Однако спокойно он работать не мог, мысли его то и дело возвращались к мотору, который теперь держал свой главный экзамен перед всем миром. Поэтому Микулин то и дело звонил в штаб перелета: как проходит полет, как работает мотор. Дома он тоже не мог заснуть, и, наконец, встал, оделся и поехал в штаб. Разумеется, здесь, в Москве, Микулин ничем не мог помочь самолету, летящему в эту минуту над льдами Арктики на Дальний Восток. Но сердце было не на месте. В штабе он увидел и Туполева, и других своих друзей, и Володю Ветчинкина, ставшего одним из ведущих аэродинамиков ЦАГИ. Все старались придать себе беззаботный вид, но по глазам было видно, что все нервничают, хотя радиограммы с борта самолета были самые бодрые. Наконец, Чкалов сел на Дальнем Востоке на острове Удд, покрыв 9 374 километра. 56 часов безостановочно ревел М-34.
Это была победа советской авиации, которую праздновала вся страна. Это была и победа микулинского КБ. В газете «Красная звезда» был опубликован приказ Серго Орджоникидзе:
«Приказ по Народному комиссариату тяжелой промышленности.
Всем моторам типа М-34 присвоить имя конструктора Александра Микулина. В дальнейшем мотор именовать АМ-34.
Народный комиссар тяжелой промышленности
С. ОРДЖОНИКИДЗЕ.
г. Москва,
9 августа 1936 г.»
13 августа ЦИК наградил орденами большую группу ученых, конструкторов, инженеров и рабочих, создателей АНТ-25 и АМ-34. Туполев и Микулин были награждены орденом «Знак Почета». Ветчинкин — Трудового Красного Знамени. Ордена также получили бригадиры, собиравшие мотор на заводе имени Фрунзе, Ручкин и Софронов.
На правительственном приеме в Кремле в честь участников перелета, как сообщила газета «Правда», «тов. Орджоникидзе провозглашает тост за прекрасные коллективы заводов и научно-исследовательских институтов, которые создали АНТ-25. За прекрасных рабочих, за инженеров и техников не только тяжелой промышленности, ибо, — говорит тов. Серго, — все народное хозяйство принимало участие в создании самолета АНТ-25. За талантливого конструктора самолета тов. Туполева, за талантливейшего конструктора мотора тов. Микулина».
А Чкалов, обращаясь к Микулину, сказал: «Спасибо вам, тов. Микулин — конструктор великолепного мотора».
В эти дни все КБ ходило окрыленное. Имя Микулина замелькало на страницах центральной печати и особенно часто в газете «За индустриализацию» — органе Наркомтяжпрома.
Может быть, у другого человека от удачи начала бы кружиться голова. Но в сознании Микулина был четко запрограммирован кодекс инженерной чести, воспитанный в нем и отцом, и Жуковским, и товарищами по работе.
И Микулин, воспользовавшись предоставленной ему высокой трибуной, во весь голос ставил перед конструкторами, да и всей промышленностью страны острые и важные проблемы. За две пятилетки, говорил он, страна прошла огромный путь, на который раньше понадобились бы века. Создана база индустриализации. Пока мы создавали эту базу, мы были вынуждены покупать за границей технику и лицензии на технологические процессы. В этот период роль конструкторов — творцов новой техники — была относительно невелика. Ведь мы получали уже готовые машины и оборудование. Теперь же страна ждет от инженеров, что они сумеют воспользоваться индустриальной базой и создавать новые машины не только на уровне мировых стандартов, но и лучше их. А это уже зависит целиком от конструкторов. Их роль теперь несоизмеримо вырастает.
Но часть хозяйственных руководителей, привыкших за две пятилетки получать из-за границы готовые машины, в условиях сегодняшнего дня склонны недооценивать значение собственных конструкторских служб. Прямое следствие этого — неизбежное отставание. И тут нельзя мириться.
В начале 1937 года вышла из печати его небольшая брошюра «Пути конструкторского творчества», являющаяся изложением доклада на собрании конструкторов московских машиностроительных заводов, которое было созвано Всесоюзным научным инженерно-техническим обществом работников машиностроительной промышленности.
Дело в том, что ВНИТОмаш начал очень важную кампанию — перерегистрацию своих членов, имея задание от наркома тяжелой промышленности С. Орджоникидзе — резко повысить активность членов общества.
Основной доклад и был поручен Микулину, который с энтузиазмом взялся за это дело, памятуя, какое значение работе с инженерной общественностью придавал еще Николай Егорович Жуковский, охотно и многократно выступавший перед членами Русского технического общества.
Даже сегодня, спустя 40 лет, основные положения доклада Микулина отнюдь не устарели. Прежде всего Микулин остановился на необходимости плановой, систематической модернизации выпускаемой техники. В определенное время конструкторы должны вносить изменения в выпускаемую заводом продукцию. А производству необходимо быть готовым внедрять новшества в серию. Только так планомерно и можно добиться улучшения качества продукции.
С другой стороны, очень важно оптимально организовать саму конструкторскую службу предприятия, уделяя первостепенное значение созданию экспериментальной базы. Микулин один из первых в стране поднял в своем докладе вопрос о социалистическом соревновании конструкторов и тут же предостерег аудиторию от формализма в этом вопросе. Дело вовсе не в том, какое количество листов и в какие сроки сдаст конструктор, а прежде всего в качественной стороне этого дела. Микулин привел любопытнейший пример из своей практики. Нужно было решить проблему, связанную с автоматической регулировкой подачи масла в мотор. Установили, что бригада конструкторов должна затратить на это две тысячи часов работы. А один инженер предложил вместо сложного автомата просто просверлить дырочку из одного отсека мотора в другой. Блестящее решение. Поэтому в основе социалистического соревнования конструкторов, как людей творческих, должны лежать не столько количественные, сколько качественные показатели.
Доклад Микулина и его обсуждение продолжались два дня. Все выступающие живо обсуждали проблемы конструкторского творчества, а представитель коломенского завода Субач прямо заявил:
— Наша организация ВНИТОмаш насчитывает пятьсот с лишним конструкторов, из которых около четырехсот инженеров. Трудно передать ту радость, с которой мы воспринимаем доклад товарища Микулина. Он поставил перед конструкторами самые острые, самые большие вопросы нашей работы.
Резолюция гласила:
«От Всесоюзного научного инженерно-технического общества работников машиностроительной промышленности (ВНИТОмаш). Состоявшееся 28 января — 8 февраля с. г. совещание конструкторов московских машиностроительных заводов показало, что до сих пор в работе конструкторских бюро и отдельных конструкторов далеко не все благополучно. Приказы наркома тяжелой промышленности тов. Орджоникидзе (№ 873 от 16 июля 1935 г.) и зам. наркома тяжелой промышленности тов. Рухимовича (№ 643 от 9 апреля 1936 г.) о коренной перестройке работы конструктора для того, чтобы конструктор стал такой же центральной фигурой на производстве, как начальник цеха и мастер, до сих пор на значительном количестве машиностроительных предприятий не выполнены.
Заводы машиностроения недооценивают значение опытно-конструкторской работы. Далеко не все заводы работают над усовершенствованием техники. Они все еще рассчитывают на «импорт» техники из-за границы.
Тов. Микулин в своем докладе весьма резко поставил вопрос о роли конструктора на производстве. На опыте своего завода тов. Микулин предложил на обсуждение конструкторов определенную схему организации конструкторской работы. Тов. Микулин требует от заводов организации опытного производства, которое бы
