Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
людей.
– Хорошо. Спасибо. Вы помните, как вас зовут?
Разумеется, помнит.
– Нина, – просипела она, потому что язык по-прежнему слушался плохо, а еще отчего-то сильно саднило горло. Губы были сухими, запекшимися, и очень захотелось пить. – Меня зовут Нина Невская.
– Умница! – Врач просиял так, словно она сообщила ему код доступа к банковской ячейке с миллионом долларов. – Давление? Пульс?
Этот вопрос уже предназначался явно не ей.
– Девяносто на семьдесят. Пульс семьдесят пять.
– Что ж, поздравляю. Из медикаментозного сна вы вышли без особых приключений. Голова как, болит?
Нина прислушалась к своим ощущениям. Голова действительно болела, но не сильно, скорее, тупо. Ну да, чего удивляться, если ее ударили по голове… Кажется, это называется черепно-мозговая травма. Интересно, открытая или закрытая?
Она задала свой вопрос вслух.
– Вас ударили по затылку, но вы в этот момент, похоже, повернулись, что ослабило силу удара. Так что вам, считай, повезло. Открытая проникающая черепно-мозговая травма у вас, точнее, ушибленная рана затылочной области, дырчатый перелом чешуи затылочной кости, к счастью, без повреждения мозговых оболочек. По сути, трещина. Сотрясение и ушиб мозга, конечно, присутствуют, так что некоторое время вам придется потерпеть неприятные симптомы, но угрозы для жизни нет.
Нина поняла не все, но главное вычленила. Она не умирает. Уже хорошо. Как бы она оставила маму и Никиту одних? И свекровь. Та без нее, Нины, точно не справится, пропадет. После того, как не стало Володи, именно Нина за нее отвечает.
– Мама, – сказала она жалобно. – Никита. Это мой сын.
– Из ваших близких приходит только мужчина. Сидит под дверью, никак не может принять, что мы не можем его пустить. Это же реанимация все-таки.
Мужчина? В жизни Нины Невского не было никого, кто мог бы сидеть под дверью реанимации. Это слово звучало для Нины пугающе. Она и сейчас испугалась, вздрогнула. Врач оценил ее реакцию в меру собственного разумения.
– Не волнуйтесь. Мы понаблюдаем за вами до утра, и если все будет хорошо, то переведем в палату. Там сможете повидаться со всеми, с кем пожелаете. А пока поспите немного. Вам нужно отдохнуть.
Действительно, даже от столь короткого взаимодействия с окружающей действительностью Нина сильно устала. Благодарно улыбнувшись врачу, она закрыла глаза и провалилась в сон, успев отметить, насколько разительно он отличается от предыдущей черноты.
В сладкой полудреме она провела весь остаток дня и затем прекрасно выспалась ночью, проснувшись утром следующего дня достаточно бодрой и полной сил. Головная боль ослабла, хотя и не прошла полностью, но Нину она не пугала. Молодая женщина с нетерпением ждала обещанного перевода в палату.
В промежутках между сном она вчера успела узнать от медсестры, что сначала была без сознания, а потом провела четыре дня в медикаментозной коме, а потому представляла, как сильно волнуются родные. К счастью, медсестра сжалилась и дала ей позвонить свекрови. Та зарыдала в трубку, сказав, что находится на постоянной связи с Татьяной Киреевой. Более того, сейчас вместе с Никитой свекровь ехала на вокзал, чтобы после перевода в палату ухаживать за невесткой.
Почему-то перспектива увидеть их обоих так обрадовала Нину, что она немного поплакала, хотя тут же испугалась, поскольку в Москве Никите могла грозить опасность. Из-за сходства с мальчиком на портрете, Петром Токменевым.
– Мария Николаевна, это плохая идея, – сказала она слабым голосом.
Пугать свекровь не входило в ее планы. Той и так в жизни досталось.
– Даже слушать ничего не хочу, – отрезала свекровь. – Танечка сказала, что я вполне могу остановиться в их доме. Места хватит.
Кабы все дело было только в месте… Ночной поезд из Питера давно пришел, и сейчас ее родные уже должны были добраться до Сокола. Хорошо хоть за маму можно не волноваться. Та находилась в санатории на Алтае и за эти дни дочерью и внуком не поинтересовалась ни разу, так что о нападении на Нину, реанимации и коме ничего не знала. Впервые маминым невнимательности и эгоцентризму Нина порадовалась.
В ожидании медицинского осмотра и вердикта врачей она выпила в качестве завтрака две порции какого-то молочного коктейля. Он имел отчетливый вкус клубники и Нине понравился.
– Что это? – спросила она у медсестры.
– Смесь для энтерального питания, – пояснила та. – Пока вы были без сознания, вас парентерально кормили, инфузионно вводя питательные растворы. В палате будут нормальную пищу давать. Супчики, кашки. А пока вот такая смесь для вас. В ней и калории, и витамины. Вкусно и полезно. Хотя и дорого.
– Дорого? – не поняла Нина.
– Ну да. Полноценный суточный рацион минимум в две тысячи обходится. Не каждый может себе позволить. Хорошо, что у вас такие внимательные друзья.
– Друзья? А, наверное, имеется в виду Татьяна Киреева.
– Этот ваш мужчина, который под дверью дневал и ночевал, как узнал, что вы в себя пришли, так от радости чуть с ума не сошел. Мы ему объяснили, что никак к вам не пустим, но он так хотел быть полезным, что мы его за этими смесями питательными отправили. И ему в радость, и вам польза.
Вот уже во второй раз речь заходила о каком-то загадочном мужчине, но Нина никак не могла взять в толк, кто бы это мог быть.
– К вам пришли, – услышала она голос медсестры и вдруг напряглась.
Ей же говорили, что в реанимацию не пускают посетителей. Впрочем, тревога улеглась так же стремительно, как и возникла, потому что к кровати Нины подошел следователь Бекетов.
– Здравствуйте, Нина. Узнали?
Она хотела кивнуть, но вовремя вспомнила, что ей запретили шевелить головой. Даже намек на движение тут же вызвал всплеск головной боли и легкую тошноту, признак сотрясения мозга.
– Да, конечно. Доброе утро, Владимир Николаевич.
– Нина, по факту нападения на вас возбуждено уголовное дело. Вас нужно опросить как потерпевшую, но из-за вашего состояния не сделали этого раньше, а сейчас врачи разрешили с вами недолго поговорить. Вы помните, что случилось?
– Да, конечно.
Нина рассказала о скрипучих, едва слышных шагах по гравию, о том, как она повернулась к нападавшему, и этот поворот в самый последний момент перед ударом, похоже, спас ей жизнь.
– Вы его успели заметить? Быть может, узнали.
– Нет, я заметила только фигуру в черном, – тихо сказала она, потому что от их короткого разговора и яркого, как вспышка, воспоминания успела сильно устать.
– В черном?
– Да. Черные джинсы, черная толстовка с капюшоном. Черные очки и черные перчатки. Такие нитяные. С пупырышками на ладонях. Хозяйственные. Знаете?
Следователь кивнул, что знает.
– То есть никаких особых примет вы не заметили? Вы точно уверены, что никогда не
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
