у него в руках книга, значит, он точно обогащался знаниями, но всё же… неужели он пришёл сюда ради меня?
— Уже начал наблюдение для составления собственного мнения обо мне? — догадалась я.
— Можно сказать и так, — склонил он голову набок и поднялся. Обошёл столик и, отодвинув кресло рядом с моим, мягко в него опустился. Да ещё и придвинулся так, что наши руки соприкоснулись, пока я поспешно не убрала свою с подлокотника. Яр по-хозяйски забрал уже составленный мой конспект и внёс несколько корректив. — Хранительница душ действительно была женой Торна, но она была матерью лишь для старшего ребёнка. Наследника. Три дочери были от любовниц и уже после хранительницы, когда она ушла. Хотя удивительно, что ты вообще о ней знаешь, — хмыкнул Данияр, внимательно всматриваясь в моё лицо. — В этих книгах ведь о ней не упоминается?
Я кивнула. Это было из открытых семейных архивов, к которым тётушка Агнес имела доступ. Мадам Урса застыла рядом с нами, с интересом слушая принца.
— Мало кто в курсе, что Хранительница душ иногда принимает облик обычной смертной, берёт себе другое имя и… так скажем, пару раз в столетие развлекается с магами путём замужества…
— Каждой женщине хочется любви, — пожала я плечами.
— Но не ей, — криво усмехнулся Данияр. — Она… специфическая и причины на всё у неё свои.
— Откуда ты столько о ней знаешь?
— У меня свои секреты, — натянуто улыбнулся Данияр. — Возвращаемся к твоим предкам… Точнее, к одному конкретному. Торн принял дочерей-бастардов в семью, но ради выгоды — отдал их замуж против воли, да за таких мерзавцев, что каждая выдержала примерно по году замужества и… умерла от горя. К ним пришла хранительница, как и к другим девушкам в похожих ситуациях.
— И дальше? — я подалась вперёд, сама не заметив, насколько стали близко наши лица.
Данияр был интересным рассказчиком, а уж тема меня интриговала особенно. Я даже не обратила внимания на лёгкую пульсацию во лбу.
— Хранительница немало разозлилась, но не в её власти наказывать людей — её магия иного рода и порядка. Она могла опосредованно убить Торна, направив природные силы против него, но вот проклясть земли и целый людской род не в её силах, какое бы всемогущество люди ей ни приписывали.
— Любопытно, — задумчиво протянула я и сама начала черкать на своём листе, отмечая особо важные моменты. — Кто же тогда их проклял?
— А это — хороший вопрос, — кивнул Данияр.
Наши губы разделяли сантиметров пятнадцать, я изредка чувствовала дыхание принца, а ещё видела движение его ресниц — заворожённо любовалась, не в силах отвести взгляд. Его высочество нарисовал на листе знак вопроса и обвёл его в круг, дорисовав стрелки к нему.
— Всё сводится сюда. К фигуре, что прокляла твой род и земли. Может быть, таково было предсмертное желание одной из дочерей? А может, любовницы… Или проклятие наложили родственники, которые сговорились и перерезали Торну горло в его же покоях?
— Откуда ты знаешь, как он умер? — спросила, сглотнув. — Об этом…
— У меня свои источники.
Если перед его красотой и силой я могла устоять, то перед умом и знаниями устоять гораздо труднее. Меня пленяло в нём буквально всё.
— Так откуда ты столько знаешь? — полюбопытствовала неожиданно пересохшими губами.
Мы смотрели друг на друга так пристально, так близко, что от этого начинала кружиться голова. Мне казалось, что в зрачках Данияра вспыхивают искорки огня, да и сами зрачки будто пульсируют, поэтому я смотрела, не в силах оторвать взгляд. Я готова любоваться этим парнем вечность!
— Фаргосские земли — моя дипломная работа, — наконец ответил он, тоже с лёгкой хрипотцой, и на мгновение опустил взор к моим губам. Прочистив горло, он откинулся на спинку кресла, смотря на меня задумчиво. — Я хочу разобраться с проклятием, истребить монстров в ваших лесах и подарить людям мир и покой.
Сказал буднично, словно мы разговаривали о планах на завтра.
— Ищешь подвигов, — догадалась я. — Неужели так гонит слава твоего отца?
— Тяжело жить в его тени, — не стал лукавить Данияр. — Но я ищу не только славы, но и применения своим способностям — не зря же родился таким одарённым?
— Скромности тебе не занимать.
— Это мы выяснили ещё при первом знакомстве, — подмигнул принц, и я не могла не улыбнуться.
Он очаровывает меня всё больше с каждой нашей встречей! Противиться влечению к нему почти невозможно.
— Кхм, — кашлянула мадам Урса, — всё это, конечно, интересно… но время закрывать библиотеку. Не могли бы вы поторопиться, молодые люди?
Дважды повторять не пришлось. Я собрала свои вещи, а книги оставила — мадам Урса настояла, что уберёт их сама, так как она точно знает расположение каждой книги, а потом вышла из библиотеки. Почти одновременно с Яром. Я собиралась попрощаться с ним, но принц буквально загородил мне дорогу.
— Так что насчёт раманского кофе, булочница? — спросил он и вскинул брови.
— Кофе, насколько мне известно, пьют по утрам, я же не готова к настолько близкому знакомству с вами, ваше высочество, поэтому ваши намёки неуместны, — отрезала, чувствуя, как щёки вспыхивают. — Не слишком впечатляйтесь слухами обо мне — они весьма далеки от правды.
Данияр удивился. Весьма правдоподобно. Или всё же эмоции были искренними? Я никак не могла понять, потому что слишком мало общалась с людьми и плохо в них разбиралась.
— Я вовсе не хотел обидеть тебя или оскорбить, а мои слова не имеют скрытого смысла. Я достаточно уверен в себе, чтобы говорить прямо, — заявил он. — Я не сомневаюсь в твоей невинности, Золушка, ведь у тебя всё написано на лице, — тут я покраснела ещё больше, а Яр бескомпромиссно продолжил: — Была бы ты так искусна в обольщении мужчин, как о тебе говорят, поняла бы, что я приглашаю тебя на свидание.
Сердце, пожалуйста, успокойся! Это же раманский принц, который обольстил не меньше женщин, чем Эрелин — мужчин! И оба лишь по слухам…
— Время слишком позднее для свиданий.
— Ты поймёшь, что самое удачное, когда увидишь, куда я тебя приглашаю, — парировал принц и протянул мне руку. — Ну же, Золушка, соглашайся.
Мне хотелось, очень хотелось, но бусина пульсировала, предрекая мой отказ. Я открыла рот,
