надо.
— А, — она кажется не удивилась. — И куда же тогда?
— В Костяное ущелье.
— Хм.
Просто «хм»? Что оно вообще означает?
— Поля?
— Это гораздо дальше, — спокойно проговорила она. — Времени и бензина мне хватит впритык.
— Насколько «впритык»? — тут же уточнил Даня. — Твое «впритык» означает, что ты вернешься обратно на машине или то, что ты будешь переходить Гиблый перевал пешком?
— Ну не пешком уж, — она дернула плечом. — В крайнем случае, Горыч выдаст мне лошадь.
Дане стало не по себе. О перевале ходило столько страшных слухов, что он с трудом представлял, как Поля преодолевает его на своих грузовиках. Наверное, особой разницы не было, но почему-то верхом она казалась бы еще более беззащитной перед живущими там духами.
Даня предполагал, что преодолеть Гиблый перевал может только человек, полностью лишенный обычных человеческих привязанностей. Пока для дикарки из леса это не составляло труда, но она уже становилась привлекательной девушкой, и недалек тот час, когда какой-нибудь красавчик по ту ли, по эту ли сторону гор украдет ее сердце. И тогда духи доберутся до нее.
— Не бойся, — она по-своему поняла его молчание, — я тебя отвезу.
Что было примечательного в этой девице — у нее напрочь отсутствовало какое-либо любопытство. За все время она не задала ни одного личного вопроса.
Вела машину ровно и уверенно, безошибочно выбирая в кромешной темноте направления.
— В бардачке бутерброды и кофе, — сказала Поля. — Можешь пока перекусить. Ты же умеешь спать сидя? Из-за перегородки позади нас сиденья не откидываются. Не думаю, что мы остановимся на ночлег.
— Я вырос среди геологов, — улыбнулся Даня, — я умею спать везде.
И снова она ни о чем не спросила и не улыбнулась в ответ.
Он достал бутерброды и протянул ей один. Она молча кивнула, благодаря.
— М-м-м, вкусно, — Даня был не из тех людей, кто мог долго молчать. По какой-то причине его нервировала сдержанность Поли, так и хотелось ее растормошить. Но он помнил, что девчонке и так досталось по полной, чего стоила только ее сумасшедшая бабка, и наверное тормошить ее не следовало. Но очень хотелось. Кочевая жизнь принесла Дане много различных и мимолетных знакомств, задушевных разговоров у костра со случайными собеседниками, умение быстро находить общий язык с кем угодно. В конце концов, чтобы договариваться с духами, нужно быть очень, очень болтливым.
— Послушай, — снова заговорил он после совсем короткой паузы, — я-то выспался. Могу сам сесть за руль.
— Не можешь. Навигаторы здесь не работают, связи нет. Ты и днем-то никуда не доедешь, не спрашивая на каждом перекрестке дорогу, и уж тем более ты не доберешься до Костяного ущелья. Это очень своеобразное место, знаешь ли.
— Никогда, — не удержался Даня от профессионального совета, — не останавливайся на перекрестке, Поля. Духи этого страсть как не любят. Помнишь ту ночь, когда я появился в вашей избушке? Все потому, что снегом замело все вокруг, и я разбил лагерь на пересечении лесных тропинок, чем разозлил местного вьера. И в итоге чуть не погиб. Кстати, что именно сделала твоя бабушка? Я ведь умирал, а теперь даже шрамов почти не осталось.
— Моя бабушка, — мелодично произнесла Поля, не отводя глаз от разбитой дороги, — помнила эти горы молодыми. Она помнила богов, которые раньше здесь обитали, но забыла, когда и куда они ушли. Когда я впервые увидела город из черного камня и янтаря, то очень удивилась тому, откуда он взялся. Потому что моя бабушка закрылась в хижине до того, как город был построен.
— Но Первогорску больше пятиста лет! — вырвалось у Дани.
— Вот именно.
Даня даже про бутерброд забыл, а про еду он помнил всегда, настолько его заворожили это плавный рассказ, похожий на ритуальные песнопения.
— Кто ты? — спросил он очарованно.
Поля на секунду оторвала взгляд от дороги, чтобы взглянуть на него.
Пустые-пустые глаза. Почти мертвые.
— Я-то? Внучка своей бабушки, разве нет?
Льдом вспыхнули ставшие едва заметными шрамы, те самые, которые оставили волки и которые исцелила лесная бабка. Этот лед всегда предупреждал Даню: рядом существо, которое является кем угодно, но не человеком.
Или, по крайней мере, не только человеком.
Ухмыльнувшись, Даня вернулся к своему бутерброду. Как интересно, Поля. Поля-Поленька-Полюшка.
Глава 03
То, что стелилось под колеса, сложно было назвать дорогой. Поля вроде уже привыкла к особенностям вождения в Верхогорье, но сейчас, в темноте, в незнакомой местности, ей туго приходилось.
Она умела водить все: от трактора до байка, ее специально учили. Умела подолгу находиться за рулем. Умела концентрироваться. Но усталость потихоньку брала свое, а княжич, как назло, трындел и трындел, что действовало на нее особенно усыпляюще. Он оказался таким же треплом, как и его младший брат, Егорка.
— Притормози-ка, — вдруг оживленно сказал Даня, прервав себя на полуслове. Сколько шахтерских баек он вообще знает?
Поля послушно вдавила на тормоза. Машина, крупно вздрогнув, резко остановилась. Даня покачнулся вперед.
— Ты видишь? — спросил он оживленно, указывая влево.
Там едва-едва мерцала в свете крупной луны полоска воды. И… — Поля прищурилась — почти невидимые силуэты. Почти.
— Вассы, — ответила она равнодушно. — Духи воды.
— Не все видят васс, — заметил он одобрительно и выскочил из машины. — Но внучки лесных бабушек прозорливы, да?
Вот неуемный человек.
Поля тоже вышла — размяться. С удовольствием потянулась, втянула свежий ночной воздух с явным привкусом студеной горной реки, дошла до багажника, истово надеясь, что Постельный не забыл закинуть туда какой-нибудь еды, помимо двух печально маленьких бутербродов в бардачке.
Но в багажнике обнаружилось только парочка чемоданов и потрепанный рюкзак. Багаж Дани, стало быть. И ее дорожная сумка со сменой белья — Женечка Петровна расстаралась, перекинула из фуры.
О еде не позаботился никто — а чего заботиться? До Лунноярска от КПП полтора часа езды. Никто же не предполагал, что княжича потащит аж до Костяного ущелья.
А Поле что? Ничего. Какая разница, куда ехать.
— Девоньки-красавицы, девоньки-проказницы, талые снежинки, нежные дождинки, — Даня уже вовсю заговаривал зубы вассам, смеялся, искрился, а водные духи окружали его, серебрились, наполнялись лунным светом, речным блеском, становились все ярче, водили вокруг хороводы.
Поля подошла к реке чуть ниже, нисколько не желая участвовать в этих плясках. Егорку учили, а она тоже слушала: обычно вассы не причиняли вреда людям, водные девы обладали веселым и шаловливым нравом, могли под настроение одарить красивого юношу, а могли и вовсе закрутить с ним любовь. «Мокро же», — возмущался практичный Егорка.
Поля напилась — Бзыба была чистой, прозрачной, ее истоки находились на самой вершине гор, там, где
