Древ» хоронили умерших жителей «с Петербургского острова»[21].
С закрытием кладбища такая же неопределенность: можно предположить, что оно было закрыто в 1770-е, когда из-за эпидемии чумы были закрыты все кладбища в черте города по всей Российской империи. Это подтверждает сохранившееся в архиве дело «О запрещении погребения при Тихвинской церкви в связи с существованием кладбища на Выборгской стороне» за 1767 год, где священнослужитель оправдывает погребения небольшим количеством прихожан и тем, что иначе «прокормиться нечем»[22]. В деле также отмечается, что погребать разрешается на других кладбищах Выборгской стороны (видимо, речь идет о Сампсониевском (уже известном нам) и Богословском (о нем ниже) кладбищах).
Правда, есть упоминание о погребении коллежского советника Александра Ульяновича Саблукова в 1773 году, то есть захоронения случались и после предположительного закрытия кладбища. Возможно, что в данном случае было сделано исключение, поскольку на этом же кладбище были погребены жена Александра Ульяновича, Агафья Яковлевна (1717–1769) и дочь Варвара 17 лет. В XIX веке территория кладбища частично была занята церковными постройками, частично осталась зеленой зоной. В 1865 году Спасо-Бочаринская церковь «…была обведена оградою и в ограде сделана каменная часовня»[23].
Иконостас в Спасо-Бочаринском храме на Выборгской стороне, конец XIX века.
Всемирная иллюстрация. — Санкт-Петербург: Изд. Германа Гоппе, 1869–1898
Подобная история случилась и с еще одним кладбищем на Выборгской стороне — только там все еще хуже: если в случае со Спасо-Бочаринским кладбищем можно хотя бы узнать, где оно находилось, то в случае с первым Богословским кладбищем и это непонятно: одни исследователи указывают на его месторасположение в Полюстрово, другие — рядом с пересечением нынешних Минеральной и Арсенальной улиц, а если судить по картам (помня, что раньше они могли быть неточными), оно находилось приблизительно в районе нынешней Чугунной улицы, там же оно отмечается до 1850-х.
Вероятно, путаница связана с разными наименованиями кладбища и указанием их в источниках. Так, в 1715 году при существовавшем уже госпитальном кладбище по указу Петра I была построена церковь Св. Иоанна Богослова. Это же кладбище упоминается как принадлежащее к Сампсониевской церкви, о которой мы говорили выше, и в справочниках отмечается, что оно находилось от церкви (Сампсониевской) в полутора верстах (примерно 1,5 км). Возможно, конечно, что речь идет о разных церквях Иоанна Богослова и разных кладбищах при них на одной и той же Выборгской стороне, но, на наш взгляд, это маловероятно.
Предполагаемое местонахождение первого Богословского кладбища, 1824.
retromap.ru
Сохранились сообщения о том, что в конце 1760-х тела на кладбище не успевали погребать и от них «происходила великая духота»[24]. Богословское кладбище было закрыто в 1788-м — тогда его думали «…несколько приблизить к Сампсониевской церкви на казенную землю и огородить забором, а Богословскую церковь упразднить»[25], поскольку церковь служила пристанищем беглым людям. Позднее церковь разобрали на стройматериалы, но кладбище получило вторую жизнь в 1810 году — после того как Большеохтинское кладбище (речь о нем пойдет далее) оказалось переполненным. После эпидемии холеры в 1831 году старое Богословское кладбище, вероятно, было закрыто окончательно, но год спустя сообщалось, что «…на Богословском кладбище, по неимению ограды, кости человеческие обнажаются хищными зверями и пасется городское стадо, а потому и погребение там… весьма неприлично и даже противно уставам православной церкви»[26]. Возможно, все было не настолько плохо, но история старого Богословского кладбища, думается, все же была окончена в середине XIX века: в 1841 году открылось новое Богословское кладбище — в нескольких километрах от прежнего, а после 1850-х старое кладбище перестало отмечаться на картах.
Разумеется, не только на Выборгской стороне существовали первые городские кладбища: важно помнить, что в начале XVIII века Выборгская сторона — это далекая окраина Петербурга, добираться до которой нужно через реку (а то и не одну). Многие петербуржцы продолжали хоронить своих умерших у церквей рядом с местом, где они жили, поэтому в каждом из районов Петербурга существовали свои кладбища, где шли захоронения в первой половине XVIII века.
На Охте, недалеко от разрушающегося Ниеншанца, рядом со Свято-Троицкой церковью было основано первое Большеохтинское кладбище. Каменная церковь была сооружена в 1731 году, тогда же была построена каменная колокольня, а кладбище обнесено оградой. Уже во второй половине XVIII века кладбище было переполнено, а местность вокруг застроена жилыми домами, поэтому в 1773 году была отведена территория под новое кладбище, с 1775 года получившее название Георгиевского.
Несмотря на открытие нового кладбища, при Свято-Троицкой церкви продолжали хоронить и в 1810-е. В 1830–1840-е Троицкая церковь была разобрана и построена новая, освященная во имя Сошествия Святого Духа. Хоронили и при рядом расположенной Покровской церкви. В 1817 году там была погребена княгиня Надежда Хилкова, а на ее могиле был поставлен удивительный памятник: «…бронзовый монумент… в виде полулежащего рыцаря с крестом и урной в руках, существует доселе [до 1870-х годов. — Прим. авт.]»[27] — то есть это, судя по описанию, была эффигия, вид надгробного сооружения в виде лежащего человека, который встречался еще у этрусков и был особенно распространен в средневековой Европе. Подобные одиночные захоронения по особым прошениям осуществлялись до 1860-х, но позднее прекратились в связи с увеличением территории Георгиевского кладбища.
В Адмиралтейской части, самом центре города, тоже было несколько кладбищ при церквях. Название одного из них — Калинкинского — указывает нам не на церковь (хотя она там была), а на местность: кладбище находилось рядом с деревней Калинкиной. Считается, что ее название — Калинкина — это обрусевшее финно-угорское «Кальюла» или шведское «Каллина». Деревня отмечалась на картах задолго до основания Петербурга, поэтому и кладбище при ней, возможно, тоже старше самого города — хотя в некоторых источниках указывается, что кладбище появилось только в 1720-е.
Сложно сказать, где именно находилось Калинкино (или Калинкинское) кладбище. Даже если предположить, что оно располагалось рядом с церковью,
