пообещал встретиться сам. С тобой, раз ты надеешься предложить ему что-то в обмен на мир с нашей деревней. И со мной, для обсуждения условий. Хоть какая-то надежда.
Это не Като, но всё-таки шаг вперёд.
– Отлично. Здесь есть, на чём плыть по озеру?
Надя показала на небольшой ангар на берегу:
– Там у нас был центр водного спорта. Но тебе не повезло: вся молодёжь, которая там работала, снялась с якоря первой и переехала в город. Они решили попытать счастья где-то в другом месте, пока этот берег не стал полигоном для драконов… в буквальном смысле. Но почти всё снаряжение осталось: они не успели его перевезти. И там наверняка есть лодка. Сейчас поговорю с владельцем.
– А я пойду посмотрю, в каком она состоянии, Сэм, – предложил Арджун.
– Ты разберёшься?
– Конечно, ведь Ищейки проходят практику по дайвингу. Точно пойму, рабочее снаряжение или нет.
– Я займусь поисками онлайн и выясню всё, что известно про водоросли и озеро, – сказала Анита. – Может, это сократит зону поисков. Она у нас обширная, – и я проследила за взглядом, которым она обвела озёрную гладь. Не меньше мили до противоположного берега, да и тот разглядеть можно только в ясную погоду.
– Спасибо вам за всё, что вы делаете! – с чувством сказала я, полная благодарности к своим друзьям.
– Будешь благодарить, когда вернёмся, – отвечала Анита. Её пальцы плясали над клавиатурой. Я крепко обняла обоих.
– Если всё пойдёт как надо, я буду здесь уже через пару часов.
– Ждём.
Я поспешила в машину к Наде. Ногтями я нервно отбивала дробь на передней панели. То, что кентавр согласился на встречу, обнадёживало, но всё равно было страшно. А что, если он просто решил воздать мне по заслугам за всё, на что люди обрекли его табун?
У меня сдавило горло при виде Солона, одиноко стоявшего у кромки воды. Его массивный силуэт темнел на фоне неба. Мы остановились в отдалении, дальше пошли пешком. Надя снова шепнула мне:
– Надеюсь, у тебя хороший план.
Приблизившись к Солону, я склонила голову и сказала:
– Приветствую.
Он ничего не ответил – лишь сверлил меня золотыми глазами, скрестив руки на груди. Он не собирался снисходить до диалога. Это я собиралась перед ним распинаться.
– Я глубоко сожалею о том, что случилось с тобой и с твоим табуном. Прошу прощения за то, что стала невольной причиной ваших бед. Поверь, я никогда не хотела принести вам вред или разозлить дракона. Я просто ищу утраченную книгу зелий Клео. Она была здесь, и я шла по её следу.
– Ты успела натворить намного больше бед, – гневно перебил меня Солон. – Твоя прародительница никогда бы не позволила себе такую небрежность. Ты так разъярила драконицу, что она теперь бесится от голода. И не успокоится, пока не насытится плотью – кентавра или человека. Больше нас никак не спасти. Она не летает на другой берег озера, и потому мы принуждаем людей убраться отсюда, пока она не утихнет.
– А вам больше некуда податься? – спросила я.
– Нет. Всё решится здесь.
Я медленно кивнула.
– Что там у тебя такого важного для меня? – Солон, явно теряя терпение, рыл копытом песок.
– То, что я отдаю вам, не предмет торговли. Мне ничего не надо взамен, – я обернулась к своей спутнице: – Прости, Надя. Так будет правильно. Я не могу торговаться с кентаврами за это.
– То есть ты просто отдашь залог нашего спасения? – её взгляд стал ледяным.
– Да, – повторила я. – Я получила его от того, кто думал, что я использую его с далеко идущими целями. Но я не могу на это пойти. Прости, что подвела тебя.
Я сняла с шеи цепочку с глазом кентавра. Стоило Солону его увидеть, он отшатнулся с такой гримасой, что я увидела белки его глаз, и заржал по-кентаврски. Он выхватил лук из колчана за спиной. Немного совладав с собой, спросил на нованском:
– Где ты его взяла?
Даже Надя отскочила от меня. Я же, напротив сделала пару шагов к Солону. Опустилась на колени и подняла глаз на сложенных ладонях, стараясь не обращать внимания на стрелу, смотревшую мне в лоб.
– Он принадлежит твоему табуну. Прошу принять его и вернуть семье того, кто отдал жизнь за алчность алхимика, и похоронить как положено, рядом с хозяином.
Страшно даже думать о том, что случится, если он не примет глаз или решит, что я заслужила казнь за воровство. Я не смела поднять головы и скорее почувствовала, чем услышала приближающийся стук его копыт. Зажмурилась в ожидании. И… он взял его, мимолетно коснувшись моих ладоней. Как только это случилось, я вскочила и попятилась. Он держал глаз на свету и разглядывал его, как до этого делала я.
– Я знаю одного кентавра, который будет очень рад его вернуть.
– Постой… тот кентавр, что остался без глаза… он жив?
– Конечно. И ты его наверняка видела. Он гнался за тобой, когда ты бежала из табуна.
Я сглотнула и кивнула. Кентавр с повязкой на глазу.
– Мы запретили ему прибить тебя на месте, хотя он только этого и хотел. Так мы воздали дань уважения Клеопатре Кеми, которая оказала нашему табуну неоценимую помощь в час великой нужды.
– Так вы позволите этим людям по-прежнему жить на берегу озера? – возможно, напрасно, но я решила попытать удачи.
– Боюсь, иного пути не дано, – покачал головой Солон. – У вас есть время до завтрашнего заката. Кентавры, которые придут, не будут такими добрыми, как я.
– Почему тогда ты так добр с нами? – не удержалась я.
– Потому что я помню то добро, что сделала для нас твоя прародительница, в отличие от прочих.
– А что она сделала?
Он не ответил, сжал в кулаке глаз и галопом удалился от берега.
Я долго смотрела ему вслед. И очень неохотно обернулась к Наде. Удивительно, но в её взгляде не было ненависти. Она стояла понурившись, будто смирилась с неизбежным. Мы побрели обратно к машине.
– Прости, что не смогла переубедить кентавра, – сказала я, больше не в силах выносить молчание. – Неправильно использовать глаз его соплеменника как разменную монету. Он принадлежит табуну.
Снова повисло молчание. Мы молчали, пока садились в машину и разворачивались. Наконец, Надя негромко прокашлялась. В её глазах стояли слёзы.
– Я понимаю, почему ты так поступила. И почему не рассказала мне про глаз. Я могла попытаться уговорить тебя поступить по-другому. Но то, что ты сделала, было правильно. И я уважаю тебя за это. Но больше не могу ничем помочь. Сейчас важнее наша судьба. Я должна помочь соседям собраться и найти для нас новый дом.
– Вы найдёте себе новое место?
– Как и всегда, – ответила Надя. – Дело касается лишь небольшой части посёлка, в основном тех, кто постарше и готов жить по старым обычаям. А молодёжи только дай повод перебраться в город, и я не могу их осуждать. Я и сама когда-то поступила так же. И лишь потом вернулась, получив образование и сделав карьеру. Жизнь не стоит на месте. Ты молодец, что расплатилась с кентаврами. Может, однажды они позволят тебе проникнуть в их секреты.
– Не думаю, что это что-то изменит. Если я немедленно не найду лекарство, дедушка может… – закончить фразу у меня не повернулся язык, я умолкла на полуслове. – Я могу лишиться наставника, лавки… чёрт, я вообще могу лишиться родины! Такой, как я её знала. И некуда будет возвращаться.
– Не спеши сдаваться, – посоветовала Надя. – Ты ещё не обыскала озеро.
Мы ехали вдоль берега, и я окинула взглядом необъятную водную гладь.
– Маленькая книга в огромном озере. Как её искать, даже если она там? Мы совсем отчаялись.
– Если вспомнить Дикую Охоту, в отчаянии ты способна на многое. И это не везение. Это результат работы ума.
– И чтобы спасти дедушку, мне придётся им пожертвовать…
– То есть как?
– Ничего, забудь. Я просто боюсь той цены, которую придётся заплатить за Аква вита, если я найду рецепт.
– Какой бы она ни оказалась, это не может быть дороже жизни твоего деда. И ты это знаешь сама.
– Да, знаю, – улыбнулась я.
