становилось понятно, что распространению именно таких взглядов способствовала абсолютная слепая вера в авторитет Аристотеля.
Нужно было ответить еще и на вопрос: каким образом рукопись великого философа оказалась в руках монаха? Сорди обратил внимание на то, что «Письма» адресованы другому ученику Стагирита, Птолемею Лагу — соратнику и другу Александра Македонского, впоследствии — царю Египта и родоначальнику династии Птолемеев. Некоторые другие записи, сохранившиеся в той же книге, были сделаны в одном из североафриканских монастырей не позже V века н. э., а затем, после мусульманского нашествия, вывезены в Юго-Западную Европу. Таким образом, работа Аристотеля могла попасть в североафриканский монастырь из Александрийской библиотеки, где и хранилась, по всей видимости. А произошло это скорее всего во время второго пожара библиотеки.
А вот теперь я хочу попытаться ответить на вопрос: почему же все-таки историк-иезуит вспомнил о трактате Аристотеля в конце 60-х?
Ответ прост. В 1968 году в итальянской печати впервые появились сенсационные сведения об успешных попытках искусственного оплодотворения. Именно тогда профессору истории вдруг подумалось, что, переведя язык газетных статей на средневековую латынь, можно получить нечто, весьма напоминавшее суждения средневековых алхимиков. Для начала, как видите, побудительным мотивом оказалась всего лишь суховатая академическая ирония.
Но лишь для начала.
Обратимся теперь к биографии человека, с сообщения о смерти которого я начал этот очерк.
Джордж Кавендиш, владелец магазина канцелярских принадлежностей. Всю недолгую жизнь прожил в маленьком (4,5 тыс. жителей) городке, основанном в конце прошлого века выходцами из Италии и названном в честь «столицы мира». Обычная жизнь обычного среднего американца. Несколько выделяют его из числа среднестатистических сверстников-соотечественников следующие особенности: холост (как известно, в США распространены ранние браки) и, похоже, вообще сторонился женщин. Отличался физическими способностями, превышающими способности среднего человека. По мнению школьных учителей — чрезвычайно легко управляем, поддается чужому влиянию. Правда, здесь следует особо оговорить следующее: речь идет о влиянии людей, хорошо ему знакомых с раннего детства. С течением времени Джордж Кавендиш становится ярко выраженным интравертом, после восемнадцати лет на него влиять уже практически невозможно — даже на уровне представителей власти.
Тревожный симптом: года за два до смерти с ним происходит несколько случаев, свидетельствующих о нарушениях психики — кратковременные (до суток) периоды полной амнезии (явление, вызвавшее шок у медиков, когда они узнали об этом. Увы, узнали слишком поздно). Психическое расстройство прогрессировало, появились приступы неоправданной агрессивности (однажды его даже арестовали за неспровоцированное нападение на прохожего, но выпустили под залог, а затем оправдали). Нарушения психики учащались на фоне прогрессировавшей астмы — вплоть до смерти 15 ноября 1997 года.
Наконец, то, что постарались скрыть от журналистов члены семьи Кавендиш, но что нашему брату все-таки удалось раскопать: Джордж Кавендиш был приемным ребенком. Его взяли в приюте и усыновили бездетные супруги Александр и Мэри Кавендиш.
И самое главное: в приют он попал из клиники, где 34 года назад ставились первые эксперименты по искусственному оплодотворению и внематочному развитию плода.
Параллели с биографией Александра Македонского поразительны и видны с первого взгляда.
Именно эти параллели встревожили профессора Том-мазо Сорди. Он был достаточно осведомленным человеком — католическая церковь выступала и продолжает выступать против того, что она считает противоестественным вмешательством в творение. В свое время Томмазо Сорди, по поручения руководства иезуитского ордена, собирал информацию об экспериментах, описанных выше. В картотеке, составленной им, были собраны несколько сот случаев. Практически все эти люди в той или иной степени повторяли биографию Кавендиша (то бишь Александра Македонского). После долгих размышлений отец Сорди, наконец, публикует статью о неизвестной ранее работе Аристотеля. Но ни словом не обмолвился о современных «гомункулусах».
Тем не менее кто-то усмотрел связь. Названный мною номер журнала в настоящий момент практически невозможно найти. Он исчез из библиотек.
Профессор Томмазо Сорди погиб от несчастного случая.
Почему? Кого встревожила эта история?
Известно, что во все времена великие завоеватели и диктаторы считали Александра Македонского образцом для подражания. Кому же, они подражали? Искусственному существу, послушному воле того, кто его создал?
Но в таком случае не логично ли предположить, что и они, в свою очередь, те же «гомункулусы»?
Я не хочу ничего утверждать однозначно, но…
Сталин, насколько мне известно, именно в возрасте 30 лет обнаружил признаки психического расстройства. Кто знает, каких усилий требовало от медицинской науки СССР поддержание его дальнейшего существования. И легенды о пуританском образе жизни вождя — да, в последнее время они опровергались. Но…
Гитлер встал во главе крайнего национально-шовинистического движения примерно в том же возрасте. Тогда же написал «Майн Кампф».
Достаточно уже этих двух одиозных фигур, чтобы почувствовать себя неуютно.
Единственные ли они?
Массовые эксперименты по искусственному оплодотворению и внеутробному развитию приходятся на начало 70-х. Сейчас эти люди — «рожденные в колбе», если воспользоваться терминологией алхимиков, — подходят к красной — 30-летней — черте. А дальше — конец тысячелетия, начало нового.
И внезапный, лавинообразный всплеск в этой довольно многочисленной группе населения Земли «Аристотелева синдрома» (лучше было бы назвать его «синдромом гомункулуса»). Разумеется, резкое увеличение психических отклонений среди мужчин тридцати — сорокалетнего возраста может оказаться не более чем совпадением. А если нет? Можно усматривать в росте именно агрессивных проявлений психических заболеваний влияние ужесточения условий существования, стрессов и тому подобное.
А если нет?
Некоторые считают, что граница, разделяющая двадцатый и двадцать первый век, условна. Дескать, ну придумали люди точку отсчета — для удобства. На са-мом-то деле могли придумать и другую.
Но… множество возникающих в конце века сект связывают конец света с такими вот условными точками. Что ожидает мир? Что ожидает нас?
И наконец, последнее рассуждение — просто для того, чтобы не заканчивать эту историю на чересчур пессимистической или даже трагической ноте.
Не потому ли начало жизни многих властителей столь туманно, что все они являются продуктом искусных экспериментов? Может быть, «homo sapiens naturalis», «человеку разумному естественному» инстинкт власти вообще не присущ? Может быть, все эти опыты с созданием искусственных существ связаны с инстинктивным нежеланием нормального человека сосредоточить в своих руках власть? Может быть, опыты 70-х годов связаны с попыткой искусственным образом получить некую элиту, способную управлять?
Хорошо было бы в каком-нибудь книгохранилище отыскать трактат — того же Аристотеля, — который называется, например, так: «О естественном характере общечеловеческого отвращения к власти». Хотя вряд ли Стагирит написал что-то подобное…
МИР КУРЬЕЗОВ
ЛЮБИТЕЛЯМ ЗАГЛЯДЫВАТЬ
В ЗАМОЧНУЮ СКВАЖИНУ
