с логотипом издательства. Картер! Ты в это веришь? Твое имя. На книге! Рядом с эмблемой одного из крупнейших издательств Англии! Крышу сносит. Ущипните меня. Давай же, ущипни!
– Вижу, – отвечаю я на голос лучшей подруги, который мне только чудится.
Я уже четыре недели в Лондоне, от Скай нет новостей, но в голове до сих пор, как ни в чем не бывало, продолжается диалог. Хотелось бы свалить все на недельные пьянки, но с начала поездки я ни капли алкоголя не выпил. Кто знает, может, у меня просто медленно едет крыша.
– Ты что-то сказал, бро? – Айзек подталкивает меня, вырвав из паутины мыслей, книга падает на стол.
– А?
– Я тебя не услышал. Чума, да? У меня тоже в голове не укладывается. Там внутри, – он берет один из пяти тысяч отпечатанных экземпляров, – наша история. Это так офигенно, чувак.
Его темные глаза горят от гордости, которую мне тоже следовало бы испытывать. И я рад за пацанов, потому что они по праву заслуживают весь успех на свете. И это не потому, что они молодцы и просто мне нравятся. Они делают реально хорошую музыку со вкусом, которая трогает людей.
– Да уж, чума, – киваю я в ответ.
Айзек открывает экземпляр и ставит автограф на пятой странице. Издатель попросил нас приехать и подписать первые книги для фанатов, и вот уже три дня мы торчим в этом огромном офисе в центре Лондона, исписывая пальцы в кровь. Всякий раз, когда взгляд останавливается на четырех буквах на костяшках, мне хочется швырнуть книги в угол и исчезнуть. Но теперь это моя работа, и, кроме пацанов, Меган и будущего ребенка, это все, что у меня осталось.
– У меня скоро реально рука отвалится, – жалуется Коннор, сидящий напротив нас с остальными.
Все подписывают экземпляры по очереди, и мне уже тошно в очередной раз видеть свое имя.
– Подписанные экземпляры точно раскупят за день. Вы не представляете, сколько девчонок уже звонили в издательство и спрашивали, можем ли мы завезти партию в книжные до официального выхода.
Беверли собирает книги и рассовывает их по большим картонным коробкам, чтобы потом отвезти на склад.
Это наша личная ассистентка в издательстве и, на первый взгляд, довольно строгая. В больших очках, с опрятным пучком и в безупречно выглаженном светло-коричневом костюме она кажется чопорной, но чем ближе ее узнаешь, тем непринужденнее она становится.
– И это все благодаря Картеру.
Айзек кладет руку мне на плечо и дружески толкает кулаком. Боже, как я ненавижу получать комплименты за свою работу.
Потому что ты не замечаешь того, что вижу я.
– Подождем еще, как книга зайдет. Может, через три дня критики разнесут ее в пух и прах и отправят пылиться на полку в туалет.
Что за бред, Картер. Ты талантливый. Я помню, как ты вечно скрывал от меня свои тексты, но однажды я вынудила тебя прочесть рассказ. Верь в себя, Картер. Потому что я в тебя верю.
– Это был полный отстой, – бормочу я в ответ воображаемой Скай.
Все в помещении пялятся на меня, и меня прошибает пот. Я судорожно вытираю влажные ладони о джинсы и переживаю, что похож на наркомана во время ломки. Только ломает меня не от дозы, а от того, что Скай не рядом.
– Старик, ты уже несколько недель сам с собой разговариваешь. Стоит беспокоиться?
Луи швыряет в меня черным маркером.
Скажи им, что тебе плохо, Картер. Скажи, что скучаешь по мне и не хочешь здесь находиться. Взгляд Скай не выходит у меня из головы, и я чувствую, как она гладит меня по щеке и прижимается ко мне изящным телом.
Я прикусываю язык, чтобы не оказаться в дурке к концу дня.
– Мне нужно просто выспаться.
– Выспаться? Забудь. Мы сегодня еще тусить идем. Беверли, ты с нами?
Айзек непринужденно разворачивается на стуле в ее сторону и скрещивает руки на груди. Она закрывает заполненную коробку, растягивает скотч и с ухмылкой отрывает его.
– Я не против.
Не делай вид, что не замечаешь, как она смотрит на тебя с тех пор, как ты пришел в издательство. Она чуть ли не раздевает тебя глазами. Скай ревнует. Я окидываю взглядом Беверли. И правда. Ее хоть и пригласил Айзек, но смотрит она только на меня. И вот так весь день? Если да, то я и не въехал.
– Ну, давай же, старик. Будет весело. Тебя фиг вытащишь с тех пор, как ты вернулся.
Наверное, потому, что прошлый вечер в клубе кончился катастрофой.
– Прости, но я точно пас. Отличного вам вечера.
С этими словами я хватаю кожанку, накидываю ее и поднимаюсь.
– Душнила! – кричат мне вслед, но я не обращаю внимания и прислушиваюсь лишь к единственному значимому голосу, даже если он мне мерещится.
Правильное решение. Ты не умеешь себя контролировать с алкоголем в крови, Картер.
– И без тебя не умею, Скай-Скай, – поправляю я ее, проходя по огромному корпусу издательства.
Почти на каждом углу стоят книжные полки до потолка с громкими бестселлерами, под ногами бежевый ковер, а из окон открывается великолепный вид на вечерний Лондон. По улицам города в танце проносятся автомобильные огни, когда я прощаюсь с девушкой на ресепшене и выхожу на свежий воздух.
Через несколько метров в кармане куртки вибрирует телефон, и я достаю его в надежде услышать Скай, которая скажет, что скучает и хочет, чтобы я вернулся. Но на экране высвечивается не имя лучшей подруги, а Чарльз. Я с удивлением отвечаю на звонок. Чарльз ни разу не звонил мне за последние несколько лет. Если мы и разговаривали, то потому, что Хизер передавала трубку.
«Что-то не так», – раздается шепот Скай в голове.
– Картер… – Он разбит. – У меня плохие новости.
* * *
В шикарную квартиру Айзека я вернулся пьяный в стельку. После звонка Чарльза, наплевав на голос разума Скай, я отправился на ближайшую заправку и набрал дешевого бухла.
В доме темно, и вокруг стоит оглушительная тишина. Лучше бы я поехал тусоваться с пацанами и Беверли, а не возвращался сюда. Здесь слишком тихо, и только мысли звучат слишком громко.
Она умерла.
Из-за рака остановилось сердце.
Женщины, которая спасла меня, больше нет.
– Я же сказал, что нужно держаться, чертово сердце.
Пошатываясь, я придерживаюсь за дверной косяк, бросаю ключи куда-то мимо комода и, спотыкаясь, вхожу в просторную гостиную. Остановившись посреди комнаты, я крепко сжимаю пальцами горлышко бутылки и делаю внушительный глоток.
Не стоило спасаться алкоголем. Лучше бы остался здесь. Со мной. Мы должны были узнать новость вместе.
– Без тебя знаю, – ворчу я на воображаемую Скай. – Кстати, вдруг забыла, но ты меня не остановила. Как стюардесса, пожелала мне хорошего, мать его, полета и просто отпустила.
– Картер?
Включается свет, и я как будто смотрю прямо на солнце широко раскрытыми глазами. Карамельное тело Меган прикрывает бежевый халатик, и, увидев бутылку у меня в руках, она обеспокоенно хмурится. Понятия не имею, заметно ли, что ревел по дороге домой, как ребенок. Глаза, наверное, красные, как будто бухаю целыми днями.
– Ме-е-е-г, – приветствую я ее с заплетающимся языком и приподнимаю бутылку.
Это мать твоего ребенка. Соберись, Картер.
– Ты же на ногах не стоишь, – возмущенно произносит она.
Мы с Меган по-прежнему друзья. Несмотря на это, иногда она ведет себя, как будто мы пара. Например, сейчас.
– Точно подмечено, Шерлок. Ты почему еще не спишь?
В последнее время Меган всегда ложилась рано, потому что токсикоз выматывал ее за день.
– Не знаю. Может, потому что в дом залез какой-то пьянчуга и шум слышно даже на втором этаже?
Она подходит ко мне босиком, и когда отбирает у меня бутылку, я хочу возразить, но в ответ вырывается только разочарованный вздох.
– Даже не думай, Картер. Что, черт возьми, происходит? Может, все-таки расскажешь, что случилось перед отъездом в Техас?
Она пристает ко мне с этими вопросами с тех пор, как мы уехали, но я не хочу обсуждать ссору, из-за которой я тут оказался. Пока скрываешь, кажется, ничего не произошло.
– Это мелочи, Меган. Проехали…
Я тянусь рукой к бутылке, но скорость реакции оставляет желать лучшего. Меган ловко уворачивается.
– Нет! – Она предупреждающе поднимает палец. – Никуда ты теперь не денешься. Говори, что случилось. Наверное, что-то между
