течение долгих 2470 лет. В голове всплывали футуристические картины Земли: что будет тогда здесь, на нашей планете, и увидят ли ее вновь глаза людей? Древний небесный странник набирал скорость и несся вперед, а я все стоял под уличным фонарем как завороженный, неистово желая открыть такую же комету! Конечно, на тот момент эта мечта казалась мне абсолютно несбыточной, словно сейчас полететь на один из спутников Юпитера. У меня не было даже телескопа, а над головой простиралось блекло-серое засвеченное небо мегаполиса…
Любовь к кометам появилась у меня давно, еще в средней школе. Впервые я познакомился с ними на страницах книги, буквально перевернувшей мою судьбу. «Сокровища звездного неба» Феликса Юрьевича Зигеля[148] – первая книга об астрономии, влюбившая меня в эту красивейшую науку. Долгое время моя уже взрослая жизнь не была связана с космосом, хотя я все так же увлекался астрономией и проводил любительские наблюдения с небольшим рефлектором во дворе нашего двухэтажного, давно уже снесенного, дома. В 2007 году я случайной узнал о новой возможности удаленных наблюдений. Не отходя от компьютера, теперь можно было подключиться к роботизированному телескопу на другом конце планеты и работать с ним так, как будто он находится не в тысячах километров, а у тебя за стенкой. Я загорелся этой идеей и начал буквально засыпать своими заявками на наблюдения западные обсерватории, ведь в то время в нашей стране подобные технологии попросту отсутствовали. В основном это были обсерватории США. Да, наверное, это было очень наивно, а может, и самонадеянно, но все же я добился своего!
В 2008 году произошел переломный момент – я наконец-то получил удаленный доступ к одной из «школьных» обсерваторий. Это была обсерватория образовательного фонда Tzec Maun, предоставляющая доступ школьникам США к небольшим любительским телескопам, о которых в тот момент я мог лишь мечтать. Началась работа, в которой все для меня было внове. Я учился искать новые переменные звезды и астероиды, изучал наблюдательные техники и необходимое программное обеспечение, астрометрию и фотометрию малых тел Солнечной системы и далеких звезд. Так прошло несколько месяцев. Первое открытие состоялось 1 декабря 2008 года. Это был астероид Главного пояса, получивший временное обозначение 2010 XE. Набираясь опыта, я двигался вперед. В 2009 году я запустил научную программу по переоткрытию короткопериодических комет, то есть обнаружению уже известных комет в их новом сближении с Солнцем. Да, конечно, это не было «настоящим» открытием кометы, но новый опыт вел меня в нужном направлении – я планомерно двигался к своей мечте.
Открыть астероид Главного пояса или возвращающуюся комету, пусть и не наблюдаемую десятилетия, конечно, много проще, чем ранее неизвестную комету, и инструмент, на котором я работал в то время, плохо подходил для подобной задачи. Нужно было бо́льшее поле зрения, чтобы иметь возможность осматривать за наблюдательную ночь бо́льшую площадь небесной сферы. В посткризисном 2009 году, уже обладая ценным наблюдательным опытом, я перешел на работу из коммерческой фирмы в Институт прикладной математики им. М. В. Келдыша РАН – головную научную организацию Российской академии наук по проблемам изучения космического мусора, и вскоре предложил создать выделенный обзорный проект, но на этот раз нацеленный на поиск и обнаружение малых тел Солнечной системы. Задумка была проста: освоить технику подобных наблюдений и обработку получаемых данных на небольшом прототипе с возможностью быстрого масштабирования накопленного опыта на более крупные поисковые инструменты. Идея была одобрена, и началась ее реализация…
Щелкнул выключатель, и огромная лампа, похожая на фасеточный глаз гигантского насекомого, начала медленно гаснуть, меняя свой цвет от ослепительно белого к оранжевому. Меня отвезли в палату. Начался долгий процесс восстановления, в ходе которого мне строго-настрого было запрещено напрягать прооперированный глаз. Через две мучительные недели с него сняли ненавистные швы, и я почувствовал себя лучше. С июля 2010 года я управлял новым роботизированным удаленным обзорным телескопом, и мне не терпелось продолжить свою работу. Глаз заживал, зрение постепенно возвращалось. Забыв про наказы врачей, я начал тестовые наблюдения и обработку получаемых данных. Глаз слезился, я отдыхал, заливая его специальными каплями, и снова садился за блинкование кадров. Несмотря ни на что, я вновь был погружен в эту работу, и, возможно, именно поэтому судьба дала мне шанс.
Телескоп, на котором была обнаружена комета C/2010 X1 (Elenin)
Спустя ровно три месяца после операции в Москве был холодный бесснежный будний день. Роботизированный телескоп, находящийся от наблюдателя в 9,5 тысячи километров, остановился и замер – ночь была окончена, а целая гора полученных снимков ждали обработки. Конечно, специализированные программы помогают обнаруживать кандидатов в ранее неизвестные объекты, но в конечном итоге решение остается за человеком. Именно он должен сказать последнее слово – реален ли отобранный умной программой объект или это лишь хитрый шум, пытающийся запутать наблюдателя. Даже сейчас, когда уже вовсю применяются методы глубоко машинного обучения, ни одна из современных программ пока не может заменить натренированного глаза человека-наблюдателя.
К обеду по московскому времени было обработано около трети полученных за ночь данных – среди находок оказалось несколько ранее неизвестных астероидов, судя по скорости и направлению движения, скорее всего, являющихся банальными астероидами Главного пояса. Дальнейшая работа была прервана звонком и новой задачей – отвезти стопку документов на подпись в ЦНИИмаш[149], расположенный в подмосковном Королеве. Я закрыл удаленный рабочий стол и стал собираться. Казалось, что день не задался.
Вечером, уже по пути домой, я то и дело возвращался к мысли, что необходимо дообработать оставшиеся кадры сегодня, не оставляя их на завтра, когда, вполне возможно, меня уже будут ждать свежие данные новой ночи. Когда я добрался домой, меня ждал очередной «сюрприз». Невероятно, но факт – во всем доме было отключено электроснабжение, подачу которого возобновили лишь к десяти часам вечера. День действительно не задался…
Скажу честно – я уже планировал оставить все необработанные снимки на завтра, но пересилил себя, как уже бывало не раз, и все же сел за обработку. За несколько минут до полуночи я открыл новую группу из четырех повторяющихся кадров – небольшой участок неба, снятый с интервалом в 15 минут. Хотелось спать, а мысль о том, что впереди еще не менее двух часов напряженной работы, после чего на сон останется всего четыре часа, вгоняла меня в тоску.
Программа обработки изображений и поиска движущихся объектов уже подготовила список кандидатов. Обычно это несколько десятков «находок» на каждую поисковую площадку, хотя бывает, что их обнаруживается более сотни. Позволяя программе детектировать более слабые объекты, ты увеличиваешь количество ложных срабатываний, и наоборот, можно настроить алгоритм
