тем ярче разгорался в воздухе символ их собственного ордена — длань, которая теперь по иронии судьбы защищала нас.
Княгиня медленно подняла голову, наблюдая, как светящиеся пальцы смыкаются над ней подобно небесному покрову. Её брови поползли вверх, губы дрогнули — немой вопрос читался во всём её существе. Я лишь пожал плечами, делая вид, что разглядываю роспись купола с видом отстранённого любопытства, хотя внутри всё ликовало от их замешательства.
Кульминация наступила на последней, пронзительной ноте. Светлов, с лицом, искажённым яростью, буквально выкрикивал слова, пытаясь пробить нашу защиту. В этот момент я сложил пальцы в знакомый жест — точь-в-точь как Савельев перед входом к императрице — и вывел иллюзорными ладонями в воздухе обережные руны. Они вспыхнули алым светом, намертво запечатывая липовое благословение, которое теперь навеки должно было очистить нашу репутацию перед простецами.
Тишина.
Последний аккорд растаял в пространстве, оставив после себя гулкую пустоту. Мы стояли невозмутимые, даже не успев вспотеть, тогда как Светлов напоминал загнанного зверя. Его взгляд метался между мной и княгиней, а в глазах читался животный ужас от осознания собственного провала.
И тут раздался мерный стук каблуков по каменному полу.
Императрица, не выпуская руки сына, шла к нам. Тяжёлый шлейф её платья шуршал по плитам, а в глазах горел холодный огонь удовлетворения. Принц с бесшабашной улыбкой шагал рядом, будто замыслил какую-то каверзу. Ещё бы понять какую.
— Игнат Сергеевич, надеюсь, вы помните мои слова из вчерашнего разговора? — раздался спокойный, но пронизывающий голос императрицы, заставивший Светлова непроизвольно выпрямиться. Патриарх рода молча склонил голову, его пальцы судорожно перебирали бусины на чётках, когда августейшая особа продолжила: — Княгиня, мы ждём ваших предложений относительно виры, и лично я рада констатировать, что род Угаровых как был, так и остаётся нерушимым столпом обороны империи.
В этот момент наследный принц, до этого стоявший чуть позади матери, сделал уверенный шаг вперёд, и в его обычно беззаботных глазах появилась неожиданная твёрдость.
— Княгиня, княжич, — начал он, намеренно ставя титул княгини на первое место в знак особого уважения к её возрасту и положению, — ваша сегодняшняя стойкость произвела на меня глубочайшее впечатление, — принц слегка наклонил голову в уважительном поклоне, — поскольку я давно ищу достойного спутника из равных мне по духу и происхождению дворян, то с разрешения Её Императорского Величества хочу предложить княжескому роду Угаровых эту честь.
Он выдержал театральную паузу, давая своим словам обрести должный вес, прежде чем объявить:
— Княжич получит должность камер-юнкера и будет приближен к нашему двору, — его голос приобрёл особую торжественность, — а если быть точнее, станет основой формирования моего личного окружения.
В этих словах звучала не просто милость — это был стратегический ход, способный перевернуть всю систему придворных альянсов.
Княгиня едва заметно приподняла бровь, мгновенно оценивая все возможные последствия этого предложения, в то время как Светлов побледнел, осознавая, как стремительно ускользает его влияние. Императрица же наблюдала за реакцией собравшихся с едва уловимой улыбкой, прекрасно понимая, что только что изменила правила игры при дворе. Воздух в храме наполнился электрическим напряжением — все присутствующие стали свидетелями рождения нового политического союза, который мог определить будущее Империи на годы вперёд.
* * *
Тени сгущались в дальнем пределе храма, куда не доносилось ни единого звука с торжественной церемонии. Глава Ордена, высокий, сухопарый мужчина в золотых одеждах с вышитыми серебром символами длани, стоял, скрестив руки. Его бледное лицо не выражало никаких чувств.
— Как же так? — шипел патриарх рода Светловых. — Даже старая карга не дрогнула… Откуда это благословение? Что за обережные знаки? — Патриарх Светловых нервно провёл рукой по бороде, его пальцы дрожали: — Ты меня подставил!
Глава Ордена резко шагнул вперёд, и тень от его плеч накрыла Светлова, словно крылья хищной птицы.
— Уймись… — его голос был тихим, но таким холодным, что у Светлова по спине пробежал мороз. — Не было подобных явлений в истории Ордена.
— Иллюзия? — выдохнул Светлов, сжимая кулаки.
— Может быть… — глава Ордена отвернулся, его взгляд скользнул по стенам, будто ища ответ в древних фресках. — Но только вначале. После было что-то другое…
— Тогда почему литургия не подействовала⁈ — голос Светлова сорвался на шёпот, но в нём бушевала ярость.
Глава Ордена медленно повернулся, и в его глазах вспыхнул холодный огонь.
— Действовала она… На княгиню… — он сделал паузу, словно подбирая слова, — … а её внучок пытался её защитить. Какой-то щит поставил… ослабил натиск. Хватило ненадолго, но…
— Откуда⁈ — Светлов ударил кулаком по каменной колонне. — Что это было⁈
— Может, защита рода от уничтожения… — пробормотал глава Ордена, задумчиво сжимая пальцы.
— Может… — Светлов стиснул зубы. — Но почему тогда на сыне или внучке рода она не сработала?
Глава Ордена пожал плечами.
— Не знаю… — его голос стал тише, но в нём зазвучала стальная решимость. — Но я обязательно выясню. Раз уж он теперь при дворе будет жить…
Светлов резко обернулся, его лицо исказила гримаса ярости.
— Ты обещал место камер-юнкера моему внуку! А теперь там будет этот…
Глава Ордена резко поднял руку, прерывая его.
— Камер-юнкеров по штату будет больше одного. Продавим, чтобы для уравновешивания вошли представители благородных семейств из светлой и серой фракций. Так что твой внук получит должность при дворе… Не истери. Дай подумать.
Светлов тяжело дышал, но кивнул.
— А как быть с вирой? — спросил он, наконец, понизив голос.
Глава Ордена усмехнулся.
— Деньги копить… и выкупать через подставных лиц.
— Но у нас нет таких денег, — ужаснулся Светлов.
— Так и быть… Займу вам… — безэмоционально отреагировал Глава Ордена, спрятав лицо в тени, чтобы не было заметно его улыбку. — Или сам выкуплю. Потом перекупишь у нас.
На этом разговор оборвался, ведь Глава растворился в полумраке храма.
Отчего-то Игнату Сергеевичу показалось, что его только что взяли за горло похлеще, чем княгиню на литургии.
Глава 20
Из храма мы во дворец уже не вернулись. Нам дали неделю на выставление своих требований за оскорбление и два дня мне лично — на завершение всех дел перед вступлением в должность собу… кхм… камер-юнкера наследника престола.
Светлову же выделили неделю на подготовку к передаче родовых активов из списка Короны — с настоятельной рекомендацией не оставлять после себя одни руины. Настолько настоятельной, что Корона
