сильно я её люблю". Вау! – воскликнула она. — Как мило!
— Джейн! — сказала я уже громче.
— "Не могу поверить, какой бесформенной я чувствовала себя до встречи с Джейн. Я была как суп. Она стала моим контейнером".
Невероятное количество гнева пронеслось по всем моим венам, как будто сразу несколько рек прорвалось через плотину. Джейн повернулась, чтобы взять из ящика ещё один дневник.
И вот тогда я потеряла всякое терпение.
Я схватила её за прядь волос и потянула — сильно, намного сильнее, чем я когда-либо что-либо тянула. Я потянула её вниз так сильно, что её шея откинулась на спинку стула, и она закричала.
Я отпустила её волосы. В этот момент она ударила меня кулаком в живот — я закашлялась, перевела дыхание, а потом она схватила меня за волосы и дёрнула сильнее, чем я.
И я хватала её рукой за лицо, за возможные щели. Другой рукой я отталкивалась и как-то смахнула со стола огромное пресс-папье в форме якоря, развернулась и подняла его высоко над головой.
Она щурилась, вытирая глаз.
А потом она издала дребезжащий вопль, который длился вечно, и бросилась на меня с кулаками. Я подставила ей спину, а она колотила меня, как вода, прорвавшая плотину. Её телефон выпал у меня из-за пояса на пол, и мы обе потянулись за ним, но я была быстрее.
Она сидела на корточках на полу, глядя на меня снизу вверх с ужасом и уважением. А потом она попыталась встать, но пояс её халата, зацепившись за ногу, потянул её вниз.
Именно тогда я ударила её якорем по затылку.
Опускаясь на землю, она издала пронзительный звук.
Я сбежала вниз и поднесла её телефон к своему распухшему лицу. Я молилась, чтобы камера опознала меня. И это сработало! Я не могла в это поверить, но это сработало.
Я поискала приложение "Сигнализация" в её телефоне. Руки дрожали. У неё было так много приложений, что я листала и листала. Где же оно? Это приложение было в какой-то папке? Сколько у неё тут папок? Нужно было сосредоточиться. Я начала сначала — открыла первую, потом вторую.
Я почувствовала движение, подняла глаза и увидела, как она бежит по коридору к спальне.
Третья папка, четвёртая… Наконец, я нашла это приложение.
— Прекрати, что бы ты ни делала.
Судя по приказному тону, я поняла, что сейчас увижу: пистолет у неё в руках.
Я бросилась на кухню.
Она сбежала вниз по лестнице.
Я подбежала прямо к раздвижным стеклянным дверям и —нет! Телефон перешёл в режим ожидания.
Я снова поднесла его к лицу.
Её шаги приближались.
Телефон разблокировался. Я снова открыла приложение.
— Стой!
Она выстрелила из пистолета, я закричала, и телефон выпал у меня из рук.
А потом она подошла ко мне и сказала:
— Посмотри, что из-за тебя стало с моей подставкой для ножей.
Я посмотрела. Подставка для ножей разлетелась в щепки, а ножи — по всей стойке.
Она наклонилась и подняла с пола свой телефон, а затем вскочила и ударила меня рукояткой пистолета по голове.
Я застонала.
Она уставилась на меня. Я увидел струйку крови, стекавшую от линии роста волос к веку. Она смахнула кровь рукавом своего халата.
— Пойдём, — сказала она, — вернёмся наверх.
Я не пошевелилась.
— Пошли! — она схватила меня за руку и сильно вывернула её.
У меня не было выбора, кроме как начать идти.
Лестница, коридор, спальня — это заняло целую вечность.
— Иди в гардеробную.
— Зачем?
— Не задавай вопросов! Просто иди!
Она отпустила мою руку, но продолжала целиться в меня. Я подошла к гардеробной. Она открыла ящик, в котором лежали её шарфы.
— Достань четыре штуки, — сказала она.
Я так и сделала.
— Теперь ложись в кровать и натяни одеяло.
Как только я сделала, она сказала:
— Ложись. Сложи ноги и раскинь руки в стороны, — она засмеялась. — Как Иисус Христос.
Она стала привязывать меня к кровати. Перейдя к левому запястью, она спросила:
— Кто подарил тебе такой классный браслет? Наверное, замечательный человек?
Я закрыла глаза.
Её узлы были тугими, но им следовало быть ещё туже.
Закончив, она сказала:
— Сейчас вернусь, — и пошла в ванную.
Я услышала шум крана. Потом душа. Я уставилась в потолок. Я могла бы закричать, но никто меня не услышит. Я умру здесь, в этом доме со звукоизоляцией, ничего не добившись в своей жизни, а все эти люди будут стоять прямо за воротами.
Я стала загадывать. Если когда-нибудь выберусь отсюда...
Десять минут спустя она появилась в чистой пижаме. Её волосы были мокрыми. Она неторопливо подошла к кровати.
— В физическом насилии есть что-то такое, что мне очень нравится. Это так... проясняет ситуацию. Напоминает, что ты создана всего лишь из звёздной пыли.
Она натянула одеяло мне до подбородка. Она не подключила телефон к зарядному устройству. Он по-прежнему лежал в кармане её халата. Когда она сделала глоток воды, я повернулась и увидела, что по её затылку стекает кровь, и заплакала.
Как я могла быть столь жестока? В кого я превратилась?
— Не плачь, детка.
Она поцеловала меня, и я заплакала ещё сильнее.
Она выключила свет, обвила меня своими тёплыми руками и прошептала мне на ухо:
— Я слышу, как бьётся твоё сердце. Оно разговаривает со мной. Что оно говорит?
Я продолжала плакать. И с каждым выдохом я выдёргивала левую руку из узла.
Джейн была справа от меня. Я видела, как телефон проступает у неё на бедре.
Узел становился всё слабее и слабее.
Но потом я поняла, что он не ослабнет настолько, чтобы освободить мне руку, поэтому я покорилась судьбе.
Я умру у Джейн на руках.
42
Представьте себе, насколько прекрасен Ист-Хэмптон летом. Представьте его длинные полосы мелкого песка, нетронутые дороги и ухоженные газоны. Представьте декадентские оттенки зелёного и бассейны, отражающие небо, словно плитка в виде картин в красивых рамах. Представьте, что солёный воздух на вкус как мечта.
Последнее утро, которое мы с Джейн Бейли провели вместе, было самым прекрасным утром, которое вы могли бы себе представить. Я посмотрела в окно на яркое солнце и закрыла глаза, чтобы представить остальное из того, что, как я знала, было там. Чтобы рассказать историю, нужно всего несколько деталей.
Джейн свернулась калачиком вокруг меня, её голова покоилась
