Это же выставка-аукцион. Он выставлен на продажу?
Тэя взглянула на обложку буклета и разочарованно вздохнула:
— Аукцион через несколько дней. Мы не успеем вернуться
— Куда не успеем? — обернулся шедший впереди Грэгори.
— Никуда… Не важно… Девчачьи разговоры, — внезапно смутилась пилот и, засунув проспект в задний карман джинсов, пошла к толпе, собравшейся около очередного экспоната. На этот раз она правда не использовала локти.
Адисон проводил девушку взглядом и покачал головой.
— Не понимаю… — протянул он.
— Просто устала. Столько событий навалилось. Она будет в порядке, — археолог успокаивающе похлопал полукровку по плечу.
Побродив по галереям ещё минут пятнадцать, мы вышли из музея. На площади недалеко от входа прямо на асфальте сидела группа индусов. Выглядели они очень колоритно: из одежды только набедренные повязки, длинные спутанные волосы, такие же бороды, покрытые чем-то белым тела.
Наша компания уже практически прошла мимо, как один из них вскочил и схватил Тэю за руку, бормоча что-то на незнакомом языке. Девушка не без усилий выдернула руку. Индус продолжал повторять одни и те же слова. Грэгори быстро полез в карман и, достав несколько купюр, положил их под лежащий рядом булыжник. Но нищий даже не посмотрел в их сторону.
— Идёмте. Я вижу свободное такси, — парень подхватил ошарашенную Тэю под локоть и повёл в сторону машины.
— Кто это был? — уже сидя в салоне, спросила пилот.
— Садху, — археолог, разместившийся на переднем сиденье, повернулся к нам.
— Сад… Кто?
— Садху. Это аскет, отказавшийся от мирских благ и удовольствий ради просветления. Их много в Индии. Настоящие садху считаются святыми. Но в последнее время развелось очень много подражателей — простых нищих и попрошаек, которые используют их образ и только притворяются аскетами. Так что велика вероятность наткнуться на подделку. Нужно быть осторожными, — объяснил учёный.
— А что за слова он повторял? — спросила Тэя.
— Первое богиня. А второе… Точного перевода нет. Дословно: предшествующая богине, пробогиня.
— Пробогиня? — повторила недоуменно пилот.
— Ага. Не обращай внимания. Возможно, он просто сумасшедший, — пожал плечами Грэгори.
Сумасшедший попрошайка, который даже не посмотрел на купюры и точно знал не только имя нашей спутницы, но и его значение? (Прим. автора Тея — от теос — божественный). Что-то здесь не вяжется. Я покачала головой, но вслух ничего не сказала.
Ближе к вечеру, когда все технические дела с самолётом были решены, наша бравая компания вылетела в Катманду. Я сидела в кресле у иллюминатора и смотрела на раскинувшийся под нами горный массив. Тибет. Сказать, что он был огромный — ничего не сказать. Просто необъятный. Искать здесь Шамбалу, это не иголку в стоге сена искать, а одну маленькую песчинку в Сахаре. Я покачала головой. Наше предприятие всё больше казалось мне занятием авантюристов с манией оптимизма в стадии жесточайшего обострения.
— Квентин говорил, что её можно почувствовать… Её магические флюиды. Адисон тоже магическое существо… Так что у нас как минимум два шанса, — Грэгори присел на корточки рядом с моим креслом. Он словно читал мои мысли.
— Конечно, найдём, — бодро откликнулся с кресла напротив полукровка, отрываясь от экрана планшета.
— Ага… Что читаешь? — перевела тему я.
За время нашей экспедиции Адисон подсел на классиков и читал одну книгу за другой.
— Джека Лондона. «Смирительная рубашка». Читала?
Я покачала головой.
— Советуешь?
— Очень. Но это не развлекательное чтиво, предупреждаю сразу. Книга… Экхм… Порой тяжеловата эмоционально. Но в ней есть потрясающий посыл, — полукровка замолчал, ожидая вопроса с моей стороны.
Я улыбнулась и подыграла:
— Какой же?
— Жить. Просто жить дальше. Несмотря ни на что. Продолжать бороться, невзирая на трудности. И абсолютно неважно где ты и в какой ситуации: лежишь, связанный в тюрьме, бродяжничаешь на улице, изгнанный правительством, выживешь на скале после кораблекрушения, — ты свободен, пока свободен и несломлен твой дух.
— Я прочитаю… Спасибо, — я сглотнула.
Приземлившись в Катманду, Грэгори направился на встречу с гидом, которого нашёл по интернету ещё находясь в Индии. А я, Тэя и Адисон решили прогуляться по городу. Мое самочувствие по прилёту было гораздо лучше, чем в Африке и Калькутте, чем я не приминула воспользоваться чтобы осмотреть достопримечательности.
— Наверное, сказывается высота, — предположил полукровка, когда я поделилась с друзьями своими ощущениями. И, увидев мою приподнятую бровь, добавил: здесь больше тысячи метров над уровнем моря. Рановато для горной болезни и сильной гипоксии, но, думаю, на мозге сказывается. И на твоей пиявке, соответственно, тоже.
— То есть мне хорошо, потому что Квентину плохо? — почесала подбородок я.
— Судя по тому, что тебя отпускало в самолётах и здесь… То да… То ли ещё будет, когда мы поднимемся выше, — Адисон хохотнул и щёлкнул пару раз камерой телефона.
— Это что, мой телефон? — Тэя похлопала себя по карману джинсов. — И когда ты успел?
— Если что, я не вытаскивал его из кармана… Он лежал на столе в самолёте. Я взял на время, пофотографировать, — надул губы Адисон и тут же предложил: давайте сделаем селфи? Смотрите какой вид!
А виды и впрямь были завораживающие. Обычные трех-четырех этажные здания соседствовали с домиками с многоярусными крышами. То тут, то там виднелись храмы. И всё это располагалась посреди сверкающих в свете солнца заснеженных горных вершин. Наша троица прижалась друг к другу плечами и улыбнулась.
— Сейчас вылетит птичка, — полукровка нажал на кнопку и, проверив получившееся фото, убрал смартфон в свой карман.
— Хэй! — Тэя сделала вид, что возмутилась, но в глазах девушки плясали смешинки. Она быстро привыкла к детской непосредственности нашего спутника и его безобидным выходкам.
— Если тебе позвонят, я отдам. Ты же не хочешь, что бы я дёргал тебя каждый раз, когда мне захочется сделать фото?
Пилот махнула рукой, уже не сдерживая смех. Адисон широко улыбнулся в ответ. Глядя на веселящихся и наслаждающихся прогулкой друзей, я задумалась. Как же наша жизнь похожа на зебру. Темная полоса, светлая полоса, темная, светлая… Банальное и избитое сравнение, но какое точное. Ещё совсем недавно я чувствовала себя как словно по мне проехался товарняк, причем многократно. Была и физически, и психологически разбита. А сейчас меня отпустило, и я получаю удовольствие от жизни. Прав был царь Соломон: " И это пройдет". Тоже что ли завести себе такое колечко, чтобы
