Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 190
Польша оказалась одной из стран, от которой в большой мере зависел успех переговоров. С советской стороны на советско-англо-французских переговорах выдвигалось требование обеспечить проход советских войск через Польшу в случае агрессии (имелась в виду Германия). Но поляки не соглашались на такие условия.
Следует признать, что Польша на протяжении 1938–1939 годов не смогла определить свое место. Она либо искала соглашения с нацистской Германией, либо ориентировалась на Англию и Францию, но неизменно отказывалась сотрудничать с Советским Союзом. В итоге Германия напала на Польшу, а Англия и Франция не сделали ни одного шага, чтобы оказать Польше помощь после начала сентября 1939 года.
Одновременно с военными переговорами советская дипломатия активизировалась на прибалтийском направлении, стремясь также получить какие-либо благоприятные для СССР условия.
Единственное, что сделали Англия и Франция, – это были гарантии, которые они дали Польше в случае агрессии против нее. В Мюнхене и после него Чемберлен уверял общественность, что он привез мир, отдав Гитлеру часть Чехословакии. Но прошло лишь полгода, и Гитлер без всяких колебаний захватил и остальную часть Чехословакии.
Все эти события усиливали беспокойство Москвы.
Переговоры с Англией и Францией, о которых уже шла речь, не имели успеха. И все чаще в Москве подумывали о контактах с Германией. Явным жестом в этом направлении еще ранее стало смещение с поста наркома по иностранным делам М.М. Литвинова – известного англофила. Сменивший его на этом посту В.М. Молотов должен был олицетворять возможные перемены во внешнеполитическом курсе. Пока, на первых порах, они коснулись возобновления советско-германских контактов по торгово-экономическим вопросам. Сами по себе они еще не приобрели стратегического смысла, но служили примером переговоров со страной, против которой длительное время была направлена советская политика и пропаганда.
В этой ситуации действия Москвы во многом зависели от позиции Берлина. А в Германии, судя по многочисленным документам, летом 1939 года также обсуждались стратегические варианты.
Нацистские лидеры понимали, что после Мюнхена и последующих шагов Германии они вряд ли смогут получить что-либо еще от англо-французского блока. Одной из основных целей Германии была Польша. В Берлине понимали, что после получения Польшей англо-французских гарантий ее захват не будет для Берлина простым делом.
Стратегически, видимо, именно летом 1939 года в Берлине приняли решение сначала снять военным путем свои противоречия с Францией и Англией, а потом вернуться к «русскому вопросу». Но для выполнения первой задачи было желательно, а может быть, и необходимо достичь какого-то соглашения с Москвой.
Историкам ясно, что в тот период Англия и Франция явно не хотели идти на длительные соглашения с Москвой, вероятно, даже рассчитывая на какой-то новый вариант Мюнхена. Недоверие к Москве явно перевешивало здравый смысл и реальности; складывалось впечатление, что в Лондоне и в Париже больше думали о компромиссе с Берлином, чем с Москвой. Кроме того, французские и особенно английские лидеры вяло реагировали на нежелание поляков дать согласие на проход советских войск.
Итак, весной и в начале лета 1939 года в Берлине приняли решение попытаться договориться с Советским Союзом. Для нас наибольший интерес представляет, конечно, то, что происходило в Москве.
Мы уже отмечали, что международная изоляция Советского Союза вынуждала советских лидеров искать какие-то новые ориентиры. Начавшиеся в первой половине года контакты с немецкими представителями в Москве решили не только продолжать, но и активизировать.
Сначала, как уже отмечалось, это касалось прежде всего торгово-экономических вопросов. И завершились эти переговоры подписанием торгово-кредитного соглашения.
Важное само по себе, это соглашение демонстрировало, во-первых, очевидное стремление обеих сторон двигаться навстречу друг другу и, во-вторых, явно подготавливало возможность контактов по политическим вопросам.
Историки до сих пор продолжают обсуждать вопрос о том, кому принадлежала инициатива подписания советско-германского пакта и секретного приложение к нему. История показывает, что движение к соглашению осуществлялось с обеих сторон (и из Берлина, и из Москвы).
Для нас интересен вопрос об «авторстве» секретного приложения к пакту 1939 года. Многие историки утверждают, что инициатива с идеей раздела сфер интересов принадлежала Гитлеру и Риббентропу.
Наиболее резкие критики сталинизма считают, что именно в Кремле родилась эта идея. Вообще-то чисто формально предложение зафиксировать разделение сфер интересов в Восточной Европе пришло в Москву из Берлина. И намеки из Берлина о возможности реализации идеи раздела сфер влияния или интересов (очевидно, в первой половине августа), а затем – неожиданное предложение Гитлера о приезде в Москву Риббентропа и подписание пакта между двумя странами, получили положительный отклик.
И, судя по всему, в Кремле началась активная подготовка к приезду Риббентропа (немцы настойчиво предлагали в качестве даты 23 августа) и к заключению к пакту с Германией.
* * *
История приезда германского министра достаточно хорошо известна, как и последовавшие московские переговоры. Но в оценке пакта и особенно секретного приложения среди российских историков, как мы уже указывали, существуют разные мнения и ведутся дискуссии.
Для понимания современных подходов российских ученых надо учитывать существование постоянного раздражителя, который выражается в позициях историков, общественных и политических деятелей и представителей средств массовой информации стран Балтии и Польши.
Их позиция отличается крайней жесткостью, полным неприятием никаких других точек зрения, кроме обвинения СССР в имперском и антиправовом соглашении с Гитлером, и об ответственности СССР наряду с нацистской Германией за возникновение Второй мировой войны.
Прежде всего хотелось бы сразу же напомнить, что сама идея пакта о ненападении не была чем-то необычным. В 1930-х годах таких договоров было заключено немало. Сам факт аналогичного соглашения СССР с нацистской Германией имеет свои объяснения, особенно после Мюнхенского соглашения 1938 года.
Следующий весьма дискуссионный, особенно в Польше, да и в других странах, вопрос о том, что Советский Союз фактически дал согласие на нападение Германии на Польшу. Многие польские историки не хотят даже упоминать, что решение Гитлера вторгнуться в Польшу было принято еще в июне 1939 года, и вопрос состоял лишь о сроках нападения, намеченного на конец августа, и потом отложенного на неделю до 1 сентября.
Что касается самой идеи пакта, то, как мы уже указывали, для Москвы это решение было связано с двумя факторами.
Конечно, играли роль соображения геополитические. Подписывая соглашение, Советский Союз в целом уходил от непосредственной опасности войны с Германией, об угрозе чего постоянно шла речь на переговорах с Англией и Францией летом 1939 года. Одновременно СССР выходил из положения изоляции и как бы избегал своего постоянного страха об объединении основных европейских держав на антисоветской основе.
В то же время СССР сохранял роль важного фактора международной жизни, обеспечив себе условия для маневра.
Судя по многочисленным документам и оценивая последующее развитие событий, можно предположить, что в Москве сохранилось представление о возможности
Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 190
