class="p1">– Разумеется, сэр. Он не мог так рисковать.
– Но если нашлись те, кто видел его выбегающим из лавки, эти же лица должны были заметить предполагаемого вора, разве не так? – спросил я. – Ведь путь у похитителя мог быть только один – тот же самый. И воспользовался он им за считаные секунды до секретаря.
– Я тоже так считаю, сэр.
– Но, как я понимаю, таких свидетельств нет?
– Нет, сэр.
– Вы что-то говорили насчет давнего знакомства Хорнера и Окшотт. Есть ли смысл здесь покопаться?
– Не знаю, сэр. Если вы настаиваете… Кстати, он должен прийти к ней и завтра.
– Зачем?
– Рождество, сэр! – Гуайр заулыбался так, будто наступило время поздравлений. – Она держит для него гуся. Между прочим, самого лучшего.
– Да ну! Вот я как раз об этом. Любопытные у них отношения, не находите?
– Еще более, чем вы думаете. По крайней мере, на первый взгляд.
– Вы о чем, сержант?
– О том, что она замужем. У нее вполне толковый муж. Колин Окшотт держит небольшую конюшню и сдает в аренду лошадей с экипажами для извоза. Так что ее дружба с Хорнером и впрямь может показаться странной.
– Но вам уже так не кажется?
– Да, сэр. Там всё чисто. Они знакомы с детства. Выросли в одних местах. Мэгги когда-то была не прочь связать с Хорнером судьбу, но он пошел по наклонной. Она заявила ему, что такая жизнь не по ней. Она честная женщина и всю жизнь достойно трудилась. А он то крал, то отбывал очередное наказание. Но они поддерживали дружбу. После очередного освобождения он навещал ее, справлялся, как у нее дела. Она журила его, всё пыталась вправить ему мозги. Потом она вышла замуж, но их привязанность сохранилась. Если хотите мое мнение, ничего тут плохого нет. Она просто не может забыть своего детского дружка, тем более что он вроде решил остепениться. Во всяком случае, так ее заверил.
– Меня смущает вот что, – перешел я к тому, что показалось мне самым странным в рассказе сержанта. – Если всё решала быстрота, разве не проще было умыкнуть футляр, чем открывать его и извлекать камень?
– Логично. Но камень легче спрятать на себе. Проглотить, в крайнем случае. А футляр…
– От него можно было избавиться позднее, проходя через лавку. Зачем было практически при Кьюсеке потрошить не только несессер, но и футляр?
– Я тоже задавался таким вопросом, сэр. Потому и говорю, что мне эта история не нравится. Не в том смысле, что преступник ускользнул…
– А в том, что вы сомневаетесь, был ли он вообще?
– Вроде того. Потому и говорю, сэр: темное дело. Хотелось бы знать, кто решил нас порадовать таким подарочком на Рождество.
Глава тридцать вторая, в которой доктор Уотсон приобретает полезные навыки
Из дневника доктора Уотсона
12 декабря 1891 г.
– Мистер Холмс, поздравьте меня! – закричал мистер Кьюсек прямо с порога, как только миссис Хадсон распахнула пред ним дверь гостиной. – Я придумал, как решить нашу задачу.
– О том, чтобы перенести место действия подальше от номера леди Моркар?
– Да! Причем перенести только в представлении окружающих и полиции. Секрет фокуса будет известен только нам.
– Любопытно.
– Камень вы возьмете там же, где он всегда лежит, в отеле. Но я сделаю так, чтобы это открылось в другом месте. Для этого я придумал кое-какую историю.
– Если в ней подразумевается мое участие, я бы хотел сначала оценить качество вашей задумки.
– Нет, мистер Холмс. Тут я справлюсь один. Переполох поднимется прямо в лавке у этой его знакомой Окшотт. Таким образом мы одновременно свяжем Хорнера с пропажей и отведем подозрения от вас, если вдруг кому-то вздумается искать паяльщика, вызванного для ремонта камина.
– Как вы сказали? Паяльщика? – удивился Холмс. – А есть такая необходимость?
– Пока нет, но появится. Причем в самое ответственное время, то есть за день до Рождества.
– Значит, с датой определились. Это будет вечер?
– Да, мистер Холмс. Ближе к сроку я вам назову время точнее. Я слышал, вы – гений маскировки?
– Скажем так, у меня это недурно получается.
– Вы умеете чинить каминные решетки? Нужен предлог, чтобы вы навестили покои ее светлости. Иного способа пробраться туда я не вижу. Обстановка довольно накаленная. Должен признать, что я сам в немалой степени поспособствовал этому. Слуги строго предупреждены насчет посторонних и присматриваются ко всякому. В общем, блюдут, – рассмеялся мистер Кьюсек.
– Так-так… – Холмс постучал пальцами по подлокотнику. – Где находится камин?
– В спальне. Там же в столе находится небольшая шкатулка. А в ней, в футляре, – то, что нам нужно. И Хорнеру, будь он неладен.
– Стол заперт?
– Да. И шкатулка. Но я позаботился изготовить дубликаты ключей. Считайте, они в вашем распоряжении.
– Неплохо. Ну а если ее светлость хватится камня раньше, чем вы задумали, еще в отеле, что тогда?
– В последнее время я замучил ее тем, что бесконечно прошу убедиться, на месте ли ее карбункул. Ей уже тошно смотреть на него, и она не только всё реже надевает его, но и даже не заглядывает в футляр. Просит, чтобы этим занимался я. Перед вашим приходом я еще раз хорошенько потревожу ее душевное равновесие, так чтобы сама мысль о том, что природа создала такие восхитительные вещи, как карбункулы, стала ей ненавистна.
– Похоже, вы успели основательно изучить ее.
– Точно так, мистер Холмс. Да простят меня те, кому посчастливилось при рождении вытянуть пропуск в высшее общество, но ответ на вопрос, кто кем вертит больше – они слугами или наоборот, – зачастую выглядит не самым приятным для них образом. Мое мнение таково, что богатыми людьми управлять гораздо проще, чем обыкновенными. Они уверены, что повелевают вами, но их ниточки легче обнаружить, потому что они блестят золотом и не рвутся, когда за них дергаешь. Из этих слов вы можете заключить, что я весьма циничен, но поверьте, я знаю свое место и меру и поступаю так только ради ее же блага, потому что предан ее светлости, а главное, люблю добиваться в своей работе совершенства. Меня поддерживает честолюбивая мысль, что ей не только не в чем упрекнуть меня, но и само ее благополучие держится на моих плечах. Естественно, у меня нет права подвести ее. Таков уж я. Чрезвычайно требователен к себе. А она, видя мое рвение, доверяет мне безоглядно. Вас удивляет мое хитроумие, но я, мистер Холмс, беспрестанно размышляя об этом кошмарном Хорнере, столько всего передумал, что чем-то в изобретательности сам стал похож на этого ловкача.
– Хорошо, мистер Кьюсек. Допустим, я доберусь до камня. Но надо же
