ни Жан-Поля, ни других пропавших обнаружить не удавалось. Дрожа в тёплом одеяле, Марина сидела на причале, не сводя глаз с горизонта. Катрин неподалёку, без сил, опустившись на лавку, хрипло шептала молитвы.
Но чуда не случилось.
Через двое суток моряки подняли обломки палубных конструкций, за которые цеплялись несколько выживших. Тела же Жана-Поля так и не нашли. Считается, что волны утащили его в глубины моря.
Прошло три дня. Марина старалась не сойти с ума от горя. Ночью она не могла спать – перед глазами стояла сцена, как их разделила волна. Единственная мысль раздирала душу: «Я не успела его спасти. Не успела сказать, как сильно люблю…»
Катрин тоже казалась опустошённой. Она редко подходила к Марине, не зная, что сказать. Но однажды всё же решилась. Вечером, когда солнце садилось за горы, Катрин вышла на террасу отеля, где Марина сидела, глядя в пустоту.
– Врачи говорят, тебе нужно отвлечься, – мягко начала она, опустившись на колени рядом. – Брат… он любил тебя. Я видела это. И он отдал бы всё, чтобы ты была в безопасности… Он… отдал.
Марина всхлипнула, чувствуя, как покалывает в горле.
– Он погиб из-за меня. Ему надо было прыгать в лодку, а не спасать нас…
– Не вини себя, – Катрин отрицательно покачала головой. – Жан-Поль был таким с детства: сначала думал о других. Считал, что его долг – оберегать всех, кого любит. И, поверь, до самого конца он не жалел о своём выборе.
Марина не ответила. И всё-таки это было для неё некоторым утешением: знать, что Жан-Поль не презирал её за тот злополучный отъезд, за её тревоги и колебания. Что он просто хотел её спасти, хотел, чтобы она жила.
– Что теперь? – поникшим голосом спросила Марина. – Я не могу уехать. Не могу просто бросить всё и сбежать, когда он… – она закрыла лицо ладонями.
Катрин сжала губы, борясь с внутренней болью.
– Я понимаю. Но жить надо. Когда мы оправимся немного от случившегося, нужно похоронить его вещи, провести службу. Здесь так принято – если тело не нашли, хотя бы на месте, где он жил, устроим поминки, поставим памятный камень.
– Да, конечно, – прошептала Марина. Слёзы текли по её щекам, а в сердце зияла пустота.
Несколько дней спустя, когда штормовое предупреждение отменили, маленькая группа родственников и друзей Жана-Поля собралась на прибрежном скалистом мысе. Там он любил встречать рассветы. Под шум прибоя и тёплый морской ветер они молились и вспоминали его лучезарную улыбку и доброе сердце. Кто-то принёс фотографии – на них Жан-Поль, смеясь, позирует на лодке или машет рыбой над головой. Марина, глядя на эти снимки, ощущала, как душа сжимается от тоски и невосполнимой утраты.
После панихиды Катрин подошла к ней. В руках у сестры был небольшой конверт.
– Это… нашлось в его доме, – сказала она тихо, протягивая конверт. – Адресовано тебе. Он, видимо, написал до отплытия или даже раньше, не знаю. Нашли в прикроватной тумбочке. Открыть не стала.
Марина взяла конверт, глядя на аккуратные буквы своего имени. Руки её мелко дрожали.
– Спасибо… – одними губами произнесла она.
Уединившись, Марина развернула письмо. Почерк Жана-Поля был слегка небрежным, но знакомым до слёз. Он писал:
Жан-Поль.»«Милая Марина, Не знаю, прочтёшь ли ты эти слова. Может быть, у тебя не будет времени, а может, мы будем рядом, и это письмо останется несказанным. Но если ты держишь его в руках – знай, что я всей душой люблю тебя. Я понимаю, как важна для тебя твоя работа, твоя жизнь в большом городе. И если когда-нибудь ты решишь остаться здесь или, наоборот, захочешь, чтобы я пошёл за тобой, я готов – лишь бы мы были вместе. Я благодарен судьбе за каждый миг, который мы провели рядом. Как бы ни сложились обстоятельства, знай: ты пробудила во мне то, что я уже не надеялся найти – веру в любовь. Я твой, всегда.
Слёзы заволокли глаза Марины так, что буквы расплылись. Ей казалось, что сердце вот-вот разорвётся от боли и нежности. Как и в первый раз, когда их губы соприкоснулись у горной речки, она чувствовала то же волнение, но теперь оно смешивалось с осознанием утраты.
Спустя неделю она приняла решение вернуться в Москву – хотя бы на время. Душевные силы почти иссякли, и Марина надеялась, что смена обстановки поможет ей хоть немного восстановиться. Катрин не возражала, но обещала продолжить разбираться с домом и рыболовным делом Жана-Поля.
– Надеюсь, когда-нибудь ты снова приедешь к нам, – сказала она, глядя на Марину уже без враждебности. – Думаю, Жан-Поль хотел бы, чтобы ты не забывала Корсику.
Марина лишь кивнула, сжимая в руках маленькую ракушку – ту самую, которую Жан-Поль когда-то подарил ей на память о первом совместном дне у моря.
– Я не забуду, – прошептала она. – И всегда буду носить в сердце то, что он мне дал.
Катрин на миг прижала её к себе, не пытаясь сдержать слёз. Впервые Марина поняла, что в глазах этой
