лодыжки, и ее руки были жутко холодными. Когда я на секунду зажмурился, а потом открыл глаза, появилась какая-то тетушка по имени Юн Гонсиль, она ела картошку, а потом спросила меня, очнулся ли я. Она вдруг удивилась, что я ее вижу. Я пытался понять, о чем она говорит, но затем эта тетушка показала мне живот. Там были какие-то швы, которые она тут же развязала. И из живота на пол выпала картошка. Она призрак, точно призрак! Она спросила меня, как давно я их вижу!
Лица Джонми и Тхэгёна ничего не выражали, пока они смотрели, как Сынбом машет руками и топает ногами.
Тхэгён, украдкой глянув на Джонми, сидевшую со скрещенными на груди руками, первым заговорил:
– Может, он выпил?
– Кажется, слетел с катушек от стресса.
Джонми сразу вынесла вердикт, что Сынбом сошел с ума. А он снова замахал руками перед ними.
– Нет. Говорю же, я все это видел своими глазами! – крикнул Сынбом от разочарования, потому что никто ему не поверил.
Джонми, которая молча за этим наблюдала, хлопнула в ладоши:
– Хорошо бы там правда были призраки! Тогда мы могли бы заснять их на видео, загрузить его на ютуб и сорвать джекпот!
Может, тогда этот помешанный на деньгах мужчина наконец посмотрит на нее? Это была безответная любовь длиной почти в пять лет. Все это время она любила мужчину, который, несмотря на кокетство и знаки внимания, не то что не проявлял к ней интереса, а был всецело одержим деньгами! Тем не менее у Джонми была гордость, поэтому она не хотела, чтобы кто-то, кроме объекта воздыхания, узнал о ее чувствах. Вот почему она с такой яростью все отрицала, когда Тхэгён задал ей тот вопрос.
– Какие призраки? Их нет, – вклинился Тхэгён.
– Почему нет? Мама говорила, что есть, – возразила Джонми.
– А моя мама говорила, что их нет. Она держит ресторан в Тондэмуне, и кто-то по ночам мочится перед ним. Она всегда задается вопросом: чем вообще занимаются призраки? Почему они не ловят этого негодяя? Но раз она продолжает и дальше так говорить, значит, призраков нет.
Сынбом, сидя на диване, закрыл лицо руками.
Слушая их разговор, он был на стороне Джонми. Призраки есть. Он видел их собственными глазами не только сегодня. В детстве, после развода родителей, Сынбом какое-то время видел призраков. Сначала он думал, что это люди, но в какой-то момент они начали его преследовать и мучить. Каждый раз, когда у него случался припадок, бабушка отвозила его в местную клинику восточной медицины, говоря, что у него просто слабый организм, и в какой-то момент призраки исчезли из поля зрения. Осознав это, Сынбом поднял голову: «Может, в этом дело? Из-за стресса я снова ослаб? Наверное, следует принять тонизирующее средство?»
* * *
На следующий день
Как только Сынбом пришел на работу в клинику восточной медицины, он взял одну штучку тонизирующего средства, выставленного на витрине, и съел.
Проходившая мимо Джонми цокнула языком:
– Как хорошо. Пациентов нет, поэтому лекарства для продажи подъедает главный врач.
– Так больше не пойдет.
– Вы только теперь это поняли?
– Давайте используем силу комментаторов, медсестра Ли! Вместо того чтобы смотреть ютуб, расскажите о нас в блоге и социальных сетях, а еще напишите обзор.
Джонми посмотрела на Сынбома, как будто считала его жалким:
– Думаете, это сработает?
– Нет! С давних пор все решают деньги! Просто верьте мне! – Сынбом ударил себя кулаком в грудь.
Увидев, что он, полный какой-то уверенности, поднял голову и даже задрал нос, Джонми почувствовала холодок. Даже в Сеуле Сынбом только хорошо лечил пациентов, но не отличался добротой и сочувствием к ним. Она думала, что здесь он покажет хоть какой-то прогресс, но после приезда в Ухву Сынбом стал еще нервознее, чем обычно. Ей казалось, что он до сих пор отрицает реальность, и она беспокоилась каждый раз, когда он намеревался что-то сделать.
Где и что он собирается натворить на этот раз?
Глава 3
Ребенок у хозяйственного магазина
Сынбом пошел в хозяйственный магазин, который располагался на первом этаже, под клиникой восточной медицины.
– Здравствуйте.
– Добро пожаловать, – поздоровался мужчина, который разбирал запасы в углу.
Как только он увидел, что в магазин вошел Сынбом, тут же раздулся, став похож на медведя. Под неодобрительным взглядом хозяина магазина, который стоял скрестив руки на груди, Сынбом протянул первую попавшуюся коробку с витрины. Позже он узнал, что это была ручка от пожарной двери. Она была ему совершенно не нужна, но и нужных ему товаров здесь не было.
– Дайте вот это.
– Девять тысяч вон[8].
– Принимаете карты?
Сынбом достал из бумажника карту и протянул хозяину. Толстая рука тут же выхватила ее. Хозяин небрежно вставил карту в терминал.
Сынбом, наблюдая за его реакцией, украдкой заговорил:
– Дело в том, что я не очень хорошо знаю это место, кто тут самый главный?
– Самый главный?
– Я спрашиваю о человеке, который имеет в городе Ухве большое влияние.
– Значение этих слов я и сам знаю. Но почему ты об этом спрашиваешь?
– Я хотел поздороваться и спросить его мнение, поскольку в первый день приезда со мной случилось нехорошее происшествие.
Хозяин протянул Сынбому карту и окинул его взглядом с ног до головы, словно его слова показались подозрительными.
– А вот мне кажется, все разрешится, если ты первым извинишься перед госпожой Ко.
– Конечно, мне следует это сделать. Но из-за нашей ссоры мне стыдно смотреть ей в глаза, так что я хотел бы получить помощь от самого главного. Я ведь собираюсь работать здесь не один день.
Взгляд хозяина, сосредоточенный на Сынбоме, обратился к проходящему мимо старику:
– О-о, как вовремя. Идите за мной.
Тело хозяина, который шел впереди большими шагами, едва смогло протиснуться через узкий проход. Сынбом быстро схватил коробку с кассы и последовал за ним. Выйдя на улицу, хозяин указал на спину старика, переходившего на другую сторону улицы.
Поношенный костюм, надетый на маленькое тело старика, был таким огромным, что развевался при каждом движении. Судя по длинному кончику ремня, стягивающего его на поясе, можно было предположить, что в молодости старик имел довольно крупное телосложение. В одной руке он держал большую урну, а второй крепко придерживал ее крышку.
– Это он. Старейшина Чан Ёнхо, который живет в деревне Иптонни. Все земли в Иптонни, что находится к востоку от города Ухвы, и окрестные деревни принадлежали ему. Сейчас его дети продали бо́льшую их часть, решив заняться бизнесом
