в самой Киликии свидетельствует милевой столб из Аданы, датируемый 231 годом. Дороги вокруг Себастополиса также были улучшены. Два милевых столба носят имя Квинта Юлия Прокулеана, а третий – Арадия Патерна. Мы можем предположить, что Патерн был предшественником Прокулеана, поскольку столбы указывают на то, что он был легатом в том же 231 году. Этот стратегический маршрут к Киликийским воротам открывал доступ в Киликию, Сирию и Антиохию через Таврские горы и был артерией, на которую армия могла положиться в плане снабжения, подкреплений и связи с остальной империей. К тому же в горах Киликии восстали исавры и потребовался доступ к их поселениям.
Строительные работы еще на двух дорогах наглядно свидетельствуют о поспешном характере ремонта. Обе дороги были жизненно важными коммуникационными путями. Первая шла через Каппадокию к Евфрату у Мелитены, а вторая – с востока на запад через Киликийскую равнину. Из хронологии ремонта видно, что работы начались одновременно с обоих концов дорог, вместо того чтобы следовать обычному методу, когда начинают с одного конца и постепенно продвигаются вдоль него. Маловероятно, чтобы эти работы начались сразу после нападения Сасанидов. Наверняка они были отложены и начались только перед прибытием армии императора из Европы, что и привело к поспешному характеру ремонта. В рамках этой программы также были отремонтированы мосты.
Согласно «Истории Августа», мосты сохранили имя императора, построившего их, несмотря на то, что некоторые были практически перестроены. Обычно в таких случаях имя предшественника убирали, либо добавляли своё. Однако многие из этих мостов были построены более прославленными предшественниками Александра Севера, такими как Траян и Александр решил сохранить их имена. Этот же момент можно найти в Диррахии, где акведук, построенный во времена правления Адриана, был реконструирован при Александре Севере с сохранением имени Адриана. Диррахий был важным портом на Эгнатиевой дороге, где выгружались люди и провизия из Брундизия в Италии, прежде чем продолжить свое путешествие через Македонию и Фракию до Геллеспонта и через него в Малую Азию. Обеспечение же армии водой было так же важно, как и снабжение её продовольствием, во время похода на восток [John S McHugh. Emperor Alexander Severus: Rome's Age of Insurrection, AD 222 to 235 Pen and Sword History 2017. p. 276].
Не забывали и о пропаганде. Монеты и медальоны, отчеканенные в 232 году, были типичными пропагандистскими изделиями, которые должны были обеспечить лояльность солдат обещаниями победы. На монетах все чаще изображался император в доспехах, с коротко остриженными волосами, как обычно носили солдаты. Появляется божественное воплощение Виртуса с копьем и трофеем в руках. Легенда провозглашает «Virtus Augusti», а «Виктория» возлагает корону на его голову. На монетах, выпущенных как до, так и после кампании, написано «Victoria Augusti». Эти монеты должны были убедить население в победе. На выпусках монет этого времени также появляется Ромул. Ну, и как сын бога войны Марса, император превозносил своё мужество и военные способности. Эта пропаганда указывает на то, что народ и армия были слишком хорошо осведомлены о том, что у него было мало военного опыта или вообще не было его, в отличие от всех его предшественников, включая его двоюродного брата Гелиогабала. В это время император отказывается от титула «Север», сохраняя при этом имя «Александр». Это был явный намек на его тезку, завоевателя Персидской империи. Начиная с 229 года, он также добавил к своим титулам «Непобедимый». Такая настойчивость говорит о неуверенности Александра в собственных способностях, вызванной, вероятно, критикой, которая распространялась из гарнизонов империи. Не случайно другие монетные выпуски продолжают провозглашать «Fides Militum». Это, видимо, была попытка опровергнуть слухи о мятежах солдат в Германиях, Паннонии, о ситуации в Месопотамии и Сирии.
Существовала также необычная серия монет adluctio, имевшая смысл официального обращения императора к войскам накануне похода и носившая изображение Юлии Мамеи или Александра и Юлии лицом друг к другу. Замысел был поднять популярность Юлии Мамеи для солдат, но, как отметил Макхью, это была плохая пропаганда, потому что это как раз делало Александра похожим на маменькиного сынка, каковым он и был в действительности.
Но кое-что Александр умел делать хорошо. Он был хорошим организатором. Геродиан (VI. 3–7) подтверждает большую скорость перемещения армии Александра Севера. К 232 году все нужные войска были собраны и переброшены, дороги отремонтированы или построены, а склады подготовлены. Были предприняты огромные организационные усилия по переброске войск с Дунайского лимеса и из Египта, а также из всех провинций Ближнего Востока. И вот, в августе-сентябре 232 года армия Александра Севера прибыла в Антиохию. Все восточные легионы конечно тоже приняли участие в походе, включая II Traiana Fortis из Никополя близ Александрии. Присутствие этого египетского легиона было подтверждено обнаружением журнала стратегов номов Омбос и Элефантины. Восточные легионы тоже были собраны в Келесирии, кроме каппадокийских, которые формировали отдельную армию на севере у Мелитены.
Выдающийся армянский историк V века Агафангел описывает, как войска перебрасывались из Египта в сирийскую и аравийскую пустыню и даже к Черному морю. Это подтверждается археологическими и эпиграфическими свидетельствами, повествующими о сборах, взимавшихся в Мавритании, Пальмире и Осроене.
Только вот пришёл Александр поздновато. Ко времени его прибытия на Восток, там уже давно творилось нечто неописуемое. Война шла уже четыре года. Часть провинций была разорена, а Месопотамия большей частью захвачена персами. Персы стояли на Евфрате и совершали налёты на Сирию. Вспомним сообщение Полемия Сильвия. Некий тиран Саллюстий Ураний Селевк был провозглашён цезарем, вероятно, в Эдессе и продержался до прибытия императора, после чего предстал перед императором лично. То есть, он сам приехал в Антиохию. Возможно, он пытался оправдаться обстоятельствами и тем, что хотел сохранить римскую власть в Сирии для Александра, но оправдания не помогли. Селевка казнили, но власть в Келесирии или в Осроене попытался захватить какой-то Тавриний. Можно представить себе возмущение императорского двора и штаба. Они прибыли в Антиохию с мощной армией и встретили там узурпатора. Александр проявил решительность и сразу ликвидировал Урания, но сирийцы продолжали мятеж и тут же поставили нового узурпатора. И тот рискнул бросить вызов самой империи. С ним даже пришлось вступить в схватку. Правда, к счастью, войск у Тавриния оказалось немного. Он был разбит, бежал и утонул в Евфрате.
Однако, это было не всё. Ещё когда Александр только прибыл в Антиохию, ему сообщили, что воины местного легиона IV Scyphica проводят время в банях, с женщинами, в наслаждениях. Он приказал всех их схватить и заключить в оковы. Когда весть об этом распространилась, поднялся мятеж среди воинов легиона, сотоварищи которых
