нам неизвестно ни об одной битве. Однако Лампридий, например, описывает действия Центральной римской армии так: «Отправившись затем в Персию с большим военным снаряжением, он победил могущественнейшего царя Артаксеркса. Сам Александр обходил фланги, ободрял воинов, находился в пределах досягаемости копий, очень много действовал и своей собственной рукой, воодушевлял словами отдельных воинов на славные дела». И далее из выступления Александра перед сенатом по возвращении в Рим: «Отцы сенаторы, мы победили персов. Нет нужды в долгом красноречии. Вы должны лишь знать, каково было их оружие, каково снаряжение. Прежде всего семьсот слонов, на них башни со стрелками и грузом стрел. Из них тридцать мы захватили, двести лежат убитые, восемнадцать мы привели сюда. Тысяча восемьсот колесниц, снабженных серпами. Мы могли бы привезти сюда двести колесниц, у которых животные были убиты, но так как это можно было и подстроить, то мы сочли излишним делать это. Мы разбили сто двадцать тысяч их всадников – конников-панцирников, тех, кого они называют клибанариями, – мы убили во время войны десять тысяч; их оружием мы вооружили своих. Много персов мы взяли в плен и продали. Мы вернули себе междуречные земли (то есть земли Месопотамии), о которых не заботилось это грязное чудовище (Гелиогабал). Артаксеркса, и на деле, и по имени могущественнейшего царя, мы разбили и обратили в бегство, так что бегство его видела Персидская земля, и сам царь, бросив свои значки, бежал по той дороге, по которой некогда были пронесены значки наших войск. Вот что совершено, отцы сенаторы» [Элий Лампридий. Александр Север. LV–LVI].
Врял ли Александр стал бы считать потери персов в боях с другими армиями, поэтому мы можем быть уверены в том, что цифры, приведённые в отчёте сенату, показывают потери персов в боях только с Центральной армией самого Александра. Потери, кстати, достаточно большие. 200 убитых слонов из 700, да ещё 30 захвачено. Правда в Рим Александр привёз только 18, но может быть, остальные пали или утонули во время перевозки. Слоны могли быть истреблены, попав на минные поля из металлических колючек кальтропов и расстреляны из катапульт. 200 колесниц из 1800 было захвачено, но их Александр почему-то не привёз в Рим для триумфа. Они уже никого не впечатляли. В свой актив Александр записал и 10 тысяч убитых клибанариев, причём их оружием и доспехами римляне вооружили своих кавалеристов. Ну, и ещё какое-то количество пленных персов, проданных в рабство. По словам Лампридия, Александр позволил трибунам, другим командирам и самим воинам сохранить у себя то, что они захватили в персидских селениях. Тогда впервые у римлян появились рабы-персы; впрочем, он возвратил их, получив за них выкуп, так как персидские цари считают позором для себя, чтобы их подданные были где-либо рабами; выкуп он частью отдал тем, кто собственноручно взял в плен рабов, частью – внес в государственную казну. Таким образом, были частично компенсированы государственные затраты, однако врял ли компенсация была сколько-нибудь существенной, иначе об этом упомянули бы римские авторы.
Тем не менее, похоже, что дела у Ардашира шли плохо. Он ничего не смог сделать с Северной армией и понёс большие потери в боях с Центральной. Южная римская армия, видимо, уже подходила к Ктезифону. А Ардашир не смог прорваться в Римскую Месопотамию и опять понёс потери. Положение персов можно оценить, как серьёзное, но Ардашир был чертовски удачливым правителем и всегда умел использовать ошибки врагов и свою удачу. Так случилось и в этот раз.
Макхью считает, что Александру лучше было использовать северный маршрут от Зевгмы до Зингары, а оттуда в Хатру, используя дорогу Зингара-Хабур в качестве линии снабжения. Римские войска были бы хорошо обеспечены продовольствием, когда они маршировали бы по римской территории, а затем пересекли бы земли, контролируемые их новым союзником, Хатрой. И армия Александра сохранила бы силы и здоровье. Вероятно, британский историк прав. В таком случае, третью, Южную армию, можно было двинуть по маршруту Апамея – Пальмира – Дура – Хатра, облегчив снабжение и передвижение обеих южных армий. А дальше можно было выбирать. Обеспечив лояльность и безопасность Хатры, можно было поддержать Центральной армией Северную или Южную, гарантировав превосходство там объединённых римских сил. Тогда римляне смогли бы выполнить хотя бы часть задач и безболезненно вывести большую часть войска. Но Александр выбрал совершенно другую стратегию.
Это привело к крайне негативным последствиям. Несмотря на прохладную осеннюю погоду октября-ноября 232 года, Центральная армия, состоявшая в значительной степени из европейских солдат, страдала от жары и обезвоживания. Даже осенью дневная температура в пустыне высока, часты пыльные бури. Для европейских солдат жара и обжигающий песок были почти невыносимы. Вес доспехов усугублял трудности, когда солдатам пришлось их носить. Песок, попадавший в одежду и доспехи, вызывал дополнительный дискомфорт. А ведь кольчуга весила примерно 14 кг, а щит – еще 8 кг. Общий вес снаряжения превышал 30 кг. Отсюда тепловые удары как серьёзная проблема. Геродиан также упоминает о сокращении рациона воинов, без сомнения, в результате удлинения линий снабжения. Вряд ли в этом был виновен Тимесифей.
Ну, а когда армия надолго остановилась у Хатры или Зингары, появилась ещё одна проблема – дизентерия. Геродиан описывает, как «вся армия императора страдала от болезней, но особенно иллирийские войска, которые серьезно болели и умирали, потому что привыкли к здоровому зимнему климату и обычно ели больше пищи». Сам император также серьезно заболел, и его жизни угрожала опасность. Хатра и Зингара расположены в пустынных оазисах, но потребности огромной армии, вероятно, привели к нормированию рационов. А самое главное, что возникла проблема сточных вод и нечистот. Дизентерия погубила многие армии, особенно те, которые находились в лагерях в течение длительного периода времени. Санитарные условия быстро ухудшались по мере того, как попытки справиться с удалением сточных вод оказывались безуспешными. Удивительно, как Александр, считавший себя большим специалистом в военном деле, не смог этого предвидеть и предотвратить, хотя бы рассредоточив армию. Видимо, книжная теория не совсем совпадает с реальной практикой.
Персидская война 229–233 гг.
Мы можем представить себе Центральную армию, расположившуюся лагерем вокруг Хатры или Зингары, выведенную из строя болезнями и обезвоживанием. По мере того, как все больше и больше солдат заболевало, ее способность успешно вступать в бой с силами Сасанидов резко снижалась. Шпионы Ардашира должны были сообщить ему о снижении боеспособности этих сил, и он пришел к выводу, что опасность миновала и теперь Центральную армию можно игнорировать. Угрозу представляла теперь только Южная армия, шедшая вдоль Евфрата к Вавилону
