Видно было плоховато, ракурс не тот. Надо будет что-нибудь придумать.
– Вы с Джореем поссорились?
– Я бы не стал заходить так далеко, – ответил Барриат.
Жрец помедлил, затем кивнул – Гедер не понял, что это значило. Может, правдой было то, что Барриат не стал бы заходить далеко, но Гедеру-то нужно совсем другое. Стоящий внизу Барриат, кажется, не столько трепетал, сколько забавлялся.
– Вы мне верны?
– Простите, милорд?
– Ваш брат отрекся от лорда Каллиама. Вы не последовали его примеру. Я спрашиваю теперь – вы мне верны?
– Я преданный слуга Рассеченного Престола и всегда им был.
Слова прозвучали как вызов. Басрахип кивнул: «да». Гедера почему-то накрыло разочарованием. Ну что ж, ради этого-то Барриата сюда и привели.
Да только нет. Не ради этого.
– Вы мне верны? – повторил Гедер.
– Вы лорд-регент.
«Да». И все же.
– Верны ли вы – мне?
Барриат пожал плечами и смерил Гедера взглядом, каким лесоруб оценивает дерево для валки.
– Да.
«Нет».
Гедер усмехнулся:
– Меня не так легко одурачить.
– Как скажете, милорд.
– Вы мне солгали. Последнему, кто на это осмелился, я отрубил руки. У меня к вам предложение. Исключительно в силу моей дружбы с вашим младшим братом. Я повторю вопрос. Если ответите, что вы мне верны, и это будет правдой, я дам вам титул владетеля Асинпорта и должность командующего бывшим астерилхолдским флотом. Если заявите о верности и это будет ложью, то умрете на месте. Или признайте, что вы мне неверны, и я попросту отправлю вас в ссылку. Даю слово.
– Не понимаю, – ответил Барриат. – Это какая-то шутка?
– Я огласил условия. Теперь решайте. В последний раз спрашиваю: вы мне верны?
Барриат молчал. Руки скрещены на груди, лицо нахмурено. Он двинул головой, расслабляя шею с одной стороны, затем с другой.
– Нет, – сказал он спокойно, будто в непринужденной беседе. – Вы малодушный пустоголовый придурок, и любой из тех, кто предан Антее, желал бы видеть вашу голову насаженной на пику.
– Так я и думал. С этого мига вы не имеете права находиться в Антее и любых ее владениях. До самой смерти. Всякий, кто обнаружит вас на антейской земле, вправе вас убить и принести мне вашу голову за вознаграждение.
– Отлично, – сказал Барриат. – Мне все равно здесь делать нечего. У вас все, лорд-регент?
– Капитан! Выведите арестованного, – велел Гедер. – И дайте ему повозку до любой границы по его выбору.
Глава стражников отсалютовал и пошел вперед, уводя Барриата Каллиама навсегда. Когда двери за ними затворились, Гедер расплылся в улыбке.
– О! – воскликнул он. – Мне это начинает нравиться.
* * *
Тем вечером Гедер сидел в королевских апартаментах, беседуя с Астером о разных сложностях вокруг Астерилхолда. Решения, разумеется, оставались за Гедером, но поскольку Астеру предстояло принять страну со всеми последствиями Гедеровых ошибок, то лорд-регент счел, что присутствие Астера при его размышлениях будет нелишним. Басрахип бродил вокруг с чашкой своего любимого чая, отвратительно пахнущего.
– Итак, если допустить, что мы сумеем найти пятерых верных вельмож в Астерилхолде, – рассуждал Гедер, – то, я думаю, нам удастся сохранить все по-прежнему, только в объединенном виде под властью Рассеченного Престола.
Астер кивнул.
– А что с Остерлингскими Урочищами? – не сразу спросил он.
– Ну, я об этом подумывал. Мне хочется оставить их для Джорея. Погоди-погоди. Выслушай. Да, мы не можем попросту передумать и отдать поместье обратно. Подданным незачем считать, будто в случае их мятежа семья не пострадает. Однако Джорей отрекся от Доусона, причем всерьез. Он говорил правду. Ведь так?
– Слова, произнесенные им, были правдивы, – сообщил Басрахип.
– Вот я и подумал: когда ты сделаешься совершеннолетним, то в первую очередь надо восстановить Джорея в правах. Поступить по справедливости. Будет символично.
– Это мысль, – сказал Астер.
Басрахип кашлянул:
– Прости, что перебиваю, лорд принц.
– Ты мне или ему? – переспросил Гедер. – Я лорд, он принц.
– Никто еще не обсуждал крупнейшую проблему этих славных завоеваний.
– Ты об урожае?
– О следующей войне, – ответил Басрахип. – Ты победил, но дорогой ценой. Все это знают. Великая империя выросла в размерах, но потеряла людей. И потеряла время. Она стала богаче и слабее. Ничто так не провоцирует войну, как богатство и кажущаяся слабость.
Гедер вновь взглянул на карту. Он раньше не задумывался о том, что между Астерилхолдом и Нордкостом граница не только длинная, но и легкопреодолимая. Ее трудно сторожить и обходить дозором. Он постучал по карте и провел пальцем линию между Калтфелем и Карсом.
– Нет, мой господин, – покачал головой Басрахип, которого, по-видимому, карты по-прежнему забавляли. – Твои битвы на другом конце бумаги.
– Что? Саракал?
– Саракал, Вольноградье, Эласса, – перечислил жрец. – Родные места тимзинов. Пока твои армии на севере, тимзины увидят богатые безлюдные поля на юге и обнаружат, что эти местности никто не охраняет. Ты должен создать себе опору в промежутке между землями. Это способ защитить твое королевство, пока оно восстанавливает силы.
– Ты так считаешь?
– Ты избран богиней, – провозгласил Басрахип. – Все, кто слышит твое имя, убоятся справедливого суда. Будь всегда бдителен. Всегда наготове. И на границах твоей страны, и с людьми на твоих улицах, и в коридорах твоего большого жилища.
– Наверное, это резонно, – согласился Гедер.
– Но ведь тогда у нас будет еще одна граница, которую нужно защищать? – спросил Астер. – Если ты завоюешь Саракал, то что делать с Борхией? А Эласса уязвима для Кешета, все историки в этом сходятся. Всегда есть риск следующей войны.
– Нет, юный принц, – возразил Басрахип. – Богиня возвращается, и ее справедливый суд означает конец всем войнам. Под присмотром богини все города заживут мирно. Нынешнее время для тебя самое трудное. Многие будут тебя ненавидеть, презирать и бояться. Но ты победишь. Твои слуги всегда с тобой.
После ужина Гедер не сразу решил, что делать – уйти в свои покои или посидеть в библиотеке. Книги, как всегда, звали его к себе, но день выдался непростым и насыщенным, и при всем сожалении чтению Гедер предпочел отдых. Удовольствия – удел тех, на ком не лежит бремя ответственности. Наступит день, когда он выполнит наконец свой долг и вернется к спокойной жизни, где его ждут науки, дрема, а может быть – отчего бы не понадеяться? – собственная семья. Когда рядом с тобой утром просыпается прекрасная женщина. К такому не грех и привыкнуть.
Становясь лордом-регентом, Гедер не понимал, сколь многого от него будут ждать. Он чувствовал, как растет в нем уважение к королю Симеону и прочим королям Антеи, правившим до него. Басрахип прав. Антея будет казаться слабой и беззащитной, и долг Гедера сейчас – обеспечить королевству безопасность, чего бы это ни стоило.
Лежа в постели при свете единственной свечи, он достал письмо
