Уилсон случайно упомянул о том, что посещал в Париже Институт радия, основанный мадам Кюри. Двадцать тамошних научных сотрудников очень гордились тем, что работают под началом мадам Кюри. Вне всякого сомнения, мистеру Уилсону повезло, что он смог с ней переговорить.
Цянь Сюлин набралась храбрости и спросила, не сможет ли он и ее познакомить с мадам Кюри, пусть хотя бы через письмо. Профессор Уилсон ответил: «Мадам очень занята, и ей уже за шестьдесят, поэтому она не в лучшей форме. Думаю, не стоит ее беспокоить». Цянь Сюлин настаивала: «Я обожаю ее с самого детства. Если вы сможете договориться для меня о встрече с ней, хотя бы на одну минутку, это будет для меня событием всей жизни». Профессору Уилсону нравилась эта студентка из Азии – даже ее настойчивость. Он подумал, что отказать будет неловко, тем более что Цянь Сюлин – выдающаяся студентка. Поэтому он сел и написал рекомендательное письмо. А затем, в одно погожее воскресное утро, Цянь Сюлин с другой студенткой, Ху Геменг, села на поезд до Парижа, Франция. Про Ху Геменг известно лишь то, что она была подругой и однокашницей Цянь Сюлин. По прибытии в Париж они прямо отправились в Институт Кюри. Там их ждало разочарование: один из ее любезных сотрудников сообщил им, что мадам Кюри уехала в Варшаву, в Польшу. Здание Радиевого института было недавно достроено; сейчас ее ждали, чтобы провести церемонию открытия. Однако никто не знал, когда именно она вернется. Мадам Кюри держала свои планы в секрете и сама занималась организацией поездок.
Прочитав рекомендательное письмо профессора Уилсона, сотрудник позволил им заглянуть к ней в кабинет. Впустить их в лабораторию он не мог, потому что ключ от нее был у мадам Кюри. Они сделали совместное фото в кабинете знаменитой ученой. Много лет спустя Цянь Сюлин подарила этот пожелтевший снимок своему внуку в подтверждение той обидной истории.
Она развернулась и вышла из кабинета мадам Кюри, не зная о том, что другой возможности повстречаться с кумиром ее детства ей не представится. Тогда Цянь Сюлин была уверена, что еще вернется и повидается с ней. Опечаленные, они возвращались обратно в Бельгию, и стук колес поезда казался Цянь Сюлин мрачным и тяжелым.
Глава 7
Скорей зовите извозчика
Неизбежно эмоциональные проблемы Цянь Сюлин стали заметны для окружающих.
Конечно, мужчины пытались ухаживать за ней. В свежем воздухе над университетом Лёвена так и витали юношеские гормоны. Среди прочих знакомств, о которых потом напишет Сюлин, был некий Ги Лицзян, студент-медик, повсюду ходивший за ней. Она упоминает и о других ухажерах, среди которых собиралась выбрать себе суженого. Однако в документальном фильме, снятом внучкой Цянь Сюлин, «Моя бабушка – герой?», есть довольно трогательная сцена, где исполнительница главной роли в сериале «Китаянка под прицелом гестапо», Ку Цинь, беседует с Цянь Сюлин в ее гостиной. Ку Цинь подбирает свои серебристые волосы и игриво спрашивает Цянь Сюлин:
– Так что же, матушка, муж гонялся за вами или вы гонялись за ним?
На лице у Цянь Сюлин мелькает улыбка, и она загадочно пожимает плечами.
– Так-так! Значит, это вы сделали первый шаг?
Цянь Сюлин гордо кивает головой с коротко стриженными волосами и фыркает: «Угу!»
То был редкий момент, когда Цянь Сюлин чувствовала себя беззаботной и влюбленной. Мы возвращаемся в кампус Лёвенского университета, в 1932 год. Цянь Сюлин – лучшая студентка факультета химии, и ее имя знают все в его аудиториях и коридорах. Ее часто можно видеть снующей между стеллажей старинной, монументальной и царственной библиотеки. Ей вслед шепчут восторженные слова. Хотя обычно поклонников ждет отказ, у них, по крайней мере, всегда есть возможность завести с ней разговор, ловя каждое ее слово. Цянь Сюлин старается не смотреть на то, как выглядит человек, ее больше волнует, что она чувствует по отношению к нему. Если кто-то ей нравится, она не стесняется подойти первой. Нечего, как обычные азиатские девушки, ждать, пока к тебе явится принц на белом коне.
На сохранившихся с университетских времен немногочисленных фото Грегори Перлинги выглядит изысканным и утонченным, как человек с поистине джентльменской кровью. Русские и греческие гены, унаследованные от матери и отца, подарили ему голубые глаза, всегда глядящие с сочувствием. Невозмутимость, приобретенная за время учебы на медицинском факультете, и деликатность манер как будто не соответствуют юному возрасту. Первые воспоминания о нем относятся к вечеринке, на которой Цянь Сюлин заметили танцующей со студентом-медиком. Они танцевали вальс. Когда музыка стихла, они внезапно куда-то скрылись. Десятилетия спустя нашелся снимок их двоих, бродящих по сосновому лесу. Внучка Цянь Сюлин Татьяна обнаружила его в семейном архиве. Цянь Сюлин явно хотела, чтобы ее потомки видели, как она была счастлива. Грегори Перлинги поджидал ее у лаборатории, приносил букеты бордовых роз с капельками росы и ее любимое лакомство, хрустящие горячие вафли. Мало кто знал, что они встречались до того. Нет, никаких предварительных договоренностей – лишь случайная встреча, которую может устроить один Бог.
В ленивый воскресный вечер Цянь Сюлин бродила по городу, заходя в лавочки. На углу, возле маленького бара, ее внимание привлекло скопление людей. Она подошла посмотреть. Пожилой мужчина упал на тротуар. Незнакомый юноша склонялся к нему – он делал старику искусственное дыхание. Лицо у старика было белое как снег, губы посинели. Те, кто его знал, утверждали, что это бродяга, который слоняется возле бара и подбирает объедки. Лицо юноши вспотело, так он старался вдохнуть в бродягу жизнь. Кто-то из студентов сказал, что он с медицинского факультета. Его звали Грегори Перлинги. При виде упавшего человека он не запаниковал, а весь сосредоточился и напрягся. Он протолкнулся через толпу не для того, чтобы поглазеть – его привлекли возгласы, свидетельствовавшие о том, что человек на земле на грани жизни и смерти, но его, наверное, еще можно спасти. Время шло, старик так и лежал с закрытыми глазами, но вдруг его правая рука чуть пошевелилась. Потом он наконец распахнул глаза и издал глухой стон. Один из зевак воскликнул: «Он жив!»
В ту минуту Грегори явилось нечто вроде божественного предзнаменования. Он отер со лба пот, обернулся и увидел встревоженное лицо Цянь Сюлин – впервые в жизни. Не задумываясь, он приказал ей: «Скорей зовите извозчика!»
Цянь Сюлин вздрогнула. Она и сама не помнила, как пробралась сквозь толпу, чтобы остановить извозчика посреди дороги. Тем не менее она ощущала себя избранной – ведь ей приказал искать извозчика человек, который только что
