Всё складывается прекрасно. К весне я буду готов сразиться с Геором, а после и с тем неведомым Сверх Злом. Наверное, зря Элиас снёс кадавру голову, дед мог рассказать больше.
Ваюна задремала в кресле, укутавшись в мою мантию. В стороне Фарина спорит с архимагом, тыча пальцем в карту.
— Тебя что-то беспокоит? — Неожиданно тихо спросил Сквандьяр.
— Было бы странно, будь я спокоен. — Вздохнул я. — Думаю, мы столкнёмся с чем-то, что гораздо страшнее Геора.
— Учитывая озвученные тобой планы, это просто неизбежно.
— Да-да, ладно, давай определим, где будет новые пашни ставить...
***
Власть — это не только бурные пирушки и красивые женщины. Власть — это управление. Правитель, погрязший в развлечениях, неизбежно падёт от войны или заговора. В худшем случае от восстания, что утянет за собой и страну.
Однако соблюдя баланс, правитель получает истинную власть. Когда ему подчиняются не из необходимости, а по зову сердца. Тогда для него не остаётся невыполнимых задач. А мои планы таковы, что это просто необходимо.
С этими мыслями я опустился в кровать и только сейчас осознал измотанность. Сон накрыл, едва голова коснулась подушки...
Подошвы ударились о серебряные кирпичи, и я осознал себя посреди дороги выложенной. По обе стороны клубится густой туман, в недрах которого чудится движение чего-то огромного. Всё это кажется смутно знакомым, будто уже не раз ходил по дорогам из серебра.
Ущипнул себя за шею, боли нет. Выходит, всё-таки сон, но больно яркий, даже пугающе.
Первый шаг отозвался в толще кирпича потусторонним звоном. А нечто за туманом отозвалось шуршанием чешуи и по камню. Оно скользнуло со всем близко, огромное и ярко-зелёное, покрытое чешуйчатой бронёй и перьями. Извернулось, и из тумана выступила колоссальная змеиная морда, украшенная гребнем из цветных перьев. Не мигающие жёлтые глаза прожигают во мне дыры, а пасть открывается, обнажая сочащиеся ядом клыки. Туман закручивается вокруг них, а вокруг капель яда само пространство искривляется, будто боясь умереть.
Тело змея собирается кольцами, а голова покачивается, будто выбирая, с какой стороны ударить. Плоть с ней осыпается пластами, как пересохшая глина, рассыпается в полёте, поглощённая туманом. Теперь на меня смотрит огромный череп змеи, измазанный кровью и ядом.
Я встречался с демонами, встречался с бесами, но это... это божество. Исполненное могущества и ненависти, оно алчет моей смерти.
***
Ваюна пытается уснуть, нападение святого всё ещё свежо в памяти и ужас возвращается каждую ночь. Девочка ворочается в кровати, а Тьма внутри неё копит силы. Она разрослась почти до прежних размеров, но всё ещё слаба. Но она чувствует нечто и вибрирует, не давая уснуть.
***
Сквозь сон ощутил нечто тёплое под боком, и образ мёртвого змея развеялся, я сонно приоткрыл глаза. Ваюна прижимается ко мне, обхватив руками подушку. На лице девочки страх, что медленно уходит, сменяясь невинным выражением сладко спящего дитя. Я невольно улыбнулся, погладил по волосам и сразу уснул. В этот раз без сновидений.
Утро застало врасплох, в дверь постучали, я сонно промычал, и дверь отворилась. Двое слуг увели сонную Ваюну переодеваться, а мне принесли поднос с завтраком. Чашка горячего чая и яичница с беконом и фасолью.
А когда я почти закончил, в комнату без стука вошёл Элиас. Лицо полуэльфа странно беспокойное, а подмышкой куча свитков, запаянных сургучными печатями. Начинается обычная государственная рутина.
— Что-то случилось? — Спросил я, потягивая чай, крепкий, как удар в челюсть, и сладкий.
— Да так, спал плохо.
— Да, похоже, все сегодня так себе выспались. Ко мне дочь вон пришла посреди ночи. Да и сам я... нервы, наверное.
— Угу, ещё эта змея пернатая...
Чашка в руке дрогнула, и несколько капель сорвались на поднос. Я посмотрел в глаза друга.
— Какая ещё змея?
— Да так, сон... приснилась огромная гадюка с перьями.
— И черепом вместо морды?
— А ты как узнал?
— Да... просто догадался. Сходи к Сквандьяру, он тебе грехи отпустит. Спать будет легче.
— А сам то, чего не сходишь? — Фыркнул Элиас, выкладывая передо мной свитки в порядке важности.
— Так, я безгрешен.
— Я знаю как минимум две религии, где в роли владыки подземного мира — ты! И ещё с десяток, где твоё имя синоним греха!
— И что с того? Перед собой у меня грехов нет.
— А перед богами?
— А кого волнует их мнение?
Я закончил завтрак, одним глотком осушив чашку, и потянулся за первым свитком. Прошение лорда принять его дочь ко двору. Очень важно... Второй, просьба избавиться от разбойников. За зиму их наплодилось великое множество.
Вздохнув, потряс в колокольчик, стоящий на тумбочке у кровати. В комнату сразу же заглянул слуга, рыжий паренёк.
— Чего прикажете, Ваше Величество?
— Позови... Элиас, а кто у нас отвечает за оглашение моих заявлений и приказов?
— Хм... не помню.
— Лорд Виан, Ваша Светлость... — Пропищал слуга, не осмеливаясь войти в комнату. — Вы назначили его два дня тому...
— А, точно... точно... — Я повернулся к Элиасу и тот пожал плечами: за последнюю неделю я раздал столько указов и назначений, что в голове полный кавардак, надо отдохнуть и разобраться со всем по порядку. — Ладно, зови этого Виана.
Спустя несколько минут постучали и после разрешения в комнату вошёл запыхавшийся и красный как рак лорд. Грузноват, староват, но в целом крепок и лицом похож на барсука.
— Вызывали, Ваше Величество?
— Да. Подготовь указ от моего имени, о прощении каждого разбойника, вора, убийцы или совершившего любое другое преступление. Если они добровольно запишутся в легион и отслужат четыре года. В противном случае каждый будет повешен или четвертован. Также, объяви, что, если кто-либо знает о преступлении или где преступник прячется и не донёс об этом, он будет казнён, а также будут казнены его соседи.
— Как-то странно, вроде и милосердно, а вроде и жестоко. — Пробормотал Элиас, когда за лордом закрылась дверь.
— Ага. А твоя задача — проследить, чтобы эти добровольцы шли в первых рядах. Если кто выживет, то считай искупил кровью.
— А если помрёт?
— То хег с ним. Грабить мой народ имею право только я, это называется налоги.
***
