порыву, спрыгнула на насыпь. К черту все, это же просто невозможно! Не бывает никакой мистики, ей просто что-то подлили в воду, это все галлюцинации!
— Стой, дура, стой! — отчаянно кричал ей Андрей в след. — Здесь в траве — серые! Твою мать, вернись!
Даша быстро зашагала по высокой сочной изумрудной траве, не обращая на него внимания. Она дойдет до ближайшей деревеньки или трассы и вырвется из этого безумия. Другие же выходят из поезда, и мало ли что несет эта сумасшедшая старуха!
Что-то мелькнуло на периферии зрения, Даша остановилась и покрутила головой. В траве шло тихое копошение, будто по земле бегали небольшие зверьки. Она сделала пару осторожных шагов, и тут из тонких узких листьев высунул голову ребенок престранного вида. Совершенно серая кожа, круглые глаза с неровными, будто оборванными веками, приплюснутый нос. Существо встало в полный рост, и Даша увидела, что оно едва доходило ей до пояса. Ребенок был гол, и на том месте, где должны были располагаться гениталии, поблескивала совершенно ровная кожа, как у пластикового пупса.
— Дай, — громко и внятно сказало существо.
— Что? Что тебе дать? — прошептала Даша.
Сзади громко зашуршала трава, и кто-то сильно схватил ее за капюшон ветровки и дернул. Она обернулась и увидела Андрея, который держал садовую тяпку наперевес.
— Бежим! — крикнул он.
Трава сильно заколыхалась, и из моря зеленых листьев показались десятки серых существ.
— Дай! Дай! — как галки, загалдели они.
— Бежим, к чертовой матери, пока поезд не ушел! — заорал Андрей и ударил тяпкой существо, которое подползло к ним поближе — передвигались они на четвереньках. Даша с ужасом увидела, как тяпка оставила огромную кровавую рану на лице, но тварь будто не чувствовала боли, она ощерилась и зашипела, показав крепкие длинные зубы.
Серые существа подступили к ним вплотную, и Даша наконец вышла из оцепенения и бросилась обратно к поезду вслед за Андреем. Тот бил тяпкой тварей, которые кидались им под ноги, и подгонял Дашу воплями:
— Быстрей, подруга! Давай быстрей!
Даша вскрикнула — одно из существ вцепилось ей зубами в руку, и Андрей, оглянувшись, сильно ударил его по голове и отбросил подальше в траву. К поезду они подбежали вовремя, когда тот издал пронзительный гудок. Андрей запрыгнул на подножку первый и втащил ее одним рывком в тамбур. Тяжело дыша, они упали на заплеванный пол, и старик схватился руками за грудь.
— Ста… староват я уже для… Для беготни! Вот дура ты! Они б тебя сожрали!
— Простите… — промямлила Даша. — А откуда у вас тяпка?
— В поезде кто-то из дачников забыл, а я прибрал.
Андрей отдышался, массируя грудь, и сказал:
— Пошли-ка поговорим, Даша.
Они вернулись в вагон и сели на первое сиденье. Андрей потер переносицу, в ямке которой скопилась черная грязь и жир:
— А меня сюда женушка определила. Пока я по морям в торговом флоте мотался, любовника завела, на десять лет моложе ее. Я как сюда попал, по первости спать не мог — во сне только и видел, как душу ее, гадину. И ведь ради чего она это все..? Две квартиры у нас и дом загородный хороший, делить не захотела. Цена моей жизни, — усмехнулся он. — Впрочем, не так дешево, кого-то и за гораздо меньшее убивали. Я тут многое передумал, даже почти простил ее. В бога вот веровать начал… А, ладно.
— Неужели нет никакого способа вырваться?
— Что я только не пробовал. И с поезда сигал, вот как ты, глаз вон… — Андрей потыкал в шрам на лице. — И даже вот такую штуку хотел провернуть: мы можем прийти только к близким людям, а узнать путь можем только лично. Но ведь у моего помершего деда не только я близкий родственник, а и мать моя или брат. Позвонил я брату, рассказал вот это все, просил его пойти к знающему человеку и узнать путь к деду, а потом сесть на поезд. Вдвоем с ним мы смогли бы по пройти по пути — он у нас общий. Но брат обматерил меня только из-за того то что я семью бросил. Жена надула им в уши, что я в каком-то порту сошел, забухал и бабу себе нашел. Ну, вот он и подумал, что я до белой горячки допился. Я и матери звонил… Никакого толку!
Даша раскрыла рот, как галка и встрепенулась:
— Об этом способе я не подумала… Если я позвоню маме..!
— То она решит, что ты на чем-то торчишь.
— Я пришлю ей фото!
— Которое не сможешь сделать, на фото эта вся срань не отображается. И даже если твоя мать все-таки поверит тебе, найдет ведунью и сядет на поезд, то пройдет несколько дней, а то и недель. На сколько ты постареешь за это время?
Андрей махнул рукой и затянулся Дашиным вейпом.
— Я вот чего сказать-то хочу… Мне уже плевать на все, помирать скоро. Одно, что меня гложет — сын у меня там остался, четырнадцать лет ему… Не попрощался я с ним толком.
— Хотите позвонить ему с моего телефона? — догадалась Даша.
— Нет, что ты! Разве он поверит в это все? — он обвел руками вагон. — Я помогу тебе выбраться, а ты отнесешь моему сыну письмо.
— Выбраться? Как это?! — подпрыгнула на сиденье Даша.
— Стану мертвецом. Конечно, я не близкий тебе человек, не родственник, но того, что ты меня знаешь, должно быть достаточно. Ты выкинешь мое тело на станции, а там уже Мертвый Лог меня приберет. А дорогу я тебе скажу — я ведь сам ее выберу, и не нужны никакие экстрасенсы, ведьмы и гадалки. Поезд ходит кругами, через пару дней ты вернешься на нужную станцию и сойдешь.
— Вы совершите… само… — Даша не договорила, горло ее сжалось.
— Ну да, — обыденным тоном произнес Андрей, будто они обсуждали, на какое кино сходить.
— Я не… Не знаю. Принять такую жертву…
— Да какая жертва! Посмотри на меня! Даже если б я прямо сейчас вернулся туда, в нормальный мир, сколько б я еще прожил? Ну, год, два, мож быть. Я тут у себя на боку шишку какую-то нащупал, болит, зараза. Рак, может быть. А может, и нет, все равно. Мне уже ничего не светит. А ты молодая девчонка.
— А как… Как вы это сделаете?
— Несложно. Там в тамбуре дверца на стене есть, за ней электрика всякая, и провод висит, искрит. Возьмусь за него, да и …
— О боже… — Даша сжала кулачки на коленях.
— Можем, конечно, подождать, пока я сам помру, недолго уж осталось, я чувствую. Но