Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
следующее – академистами. Неоклассицисты еще туда-сюда, но академисты в своих мириадах беломраморных людей благородную простоту и спокойное величие до мышей довели и полностью дискредитировали. Иоанн Креститель работы Джузеппе Обичи 1858 года, установленный в Санта Мария сопра Минерва в пандан статуе Микеланджело, наглядно демонстрирует средний уровень памятникоделания в конце позапрошлого столетия, превратившего ваяние в отрасль промышленности. «Христос Минервы» разительно от Иоанна Крестителя отличается, но родство очевидно: оба академично идеальны. В начале XX века людей со вкусом от академичности и идеальности стало тошнить. Понятие красоты изменилось, ее уже не искали в округлой пластичности, а вместо благородной простоты и спокойного величия возжаждали демократичной сложности и нервной экспрессивности. Великие авангардисты Певзнер, Липшиц, Цадкин и Габо с Архипенко понаделали новый народ, угловатый и экспрессивный. Впрочем, порождение модернизма имеет даже более древних пращуров, чем классицизированное римское белое племя. Пращурами новодельного народа были долговязый Шигирский идол и пухлая Венера Виллендорфская, а крестной матерью – африканская скульптура.
Сначала Певзнер, Липшиц и Цадкин пленили новизной, но вскоре демократичная сложность с нервной экспрессивностью, заполонившие все вокруг, приелись до оскомины. К тому же Певзнер, Липшиц и Цадкин если и не сами стали преподавать в академиях, то стали частью академических программ. В конце XX века интеллектуалы, остолбеневши, как бревно, перед проблемой академизации авангарда, решили, что красота всякая нужна и важна, как Венеры Милосской, так и Венеры Виллендорфской, и что округлости каждой, как Венеры классической, так и Венеры антиклассической, по-своему выразительны. Решив так, они поняли, что им все – равно и все – едино. Едино-то все едино, но все ж где-то в глубине души большинства интеллектуалов именно в конце третьего тысячелетия защемила ностальгия по беломраморному римскому народу, так что если по дороге Аполлон встает, особенно – Бельведерский… Ностальгию назвали постмодернистской «тоской по вертикали». Отношение к «Христу Минервы» стало терпимее.
Ругали же его сильно. Уже Стендаль назвал его атлетом-гимнастом, замечательным лишь физической силой. Полвека спустя эстет Джон Аддингтон Саймондс, написавший семитомный «Ренессанс в Италии», выступил резче, обозвав голым папским гвардейцем. Вообще-то, самому Саймондсу голые гвардейцы очень даже были симпатичны, но так как он был викторианец и свою страсть к ним скрывал, то это была ругань. Жестче всех был Ромен Роллан, в своем выспреннем романе «Жизнь Микеланджело» утверждавший, что «Христос Минервы» холодная и нудная статуя, общее место без всякого вдохновения. Даже в конце XX века исследователи Микеланджело, еще не охваченные тоской по вертикали, считали нужным сказать, что эта статуя не относится к самым удачным его творениям. Общим мнением стало то, что сам Микеланджело воспринимал эту статую как докучный заказ, начал высекать, дабы отделаться, тут же увидел свою неудачу и даже заканчивать не стал, поэтому «Христос Минервы» – работа учеников.
* * *
«Христос Минервы» академичен задним числом, его компрометирует тот ряд, что вслед за ним выстроился и к нему пристроился, состоящий из творений Обичи и подобных ему производителей скульптуры, заполнивших церкви, площади и кладбища в конце XIX – начале XX века как в Италии, так и в Европе. Есть, однако, в статуе Микеланджело нечто, что резко отличает ее от всех остальных изображений, ей вторящих. По замыслу Микеланджело Иисус абсолютно наг. Как мальчик на «Пелике с ласточкой». Бронзовая тряпка была к нему приделана в XVII веке, и на этот счет существуют две версии-легенды. Первая «Ж», вторая – «М». Версия «Ж» повествует, что церковный совет решил это сделать по просьбе стыдливых прихожанок. Они жаловались на то, что, усевшись мессу слушать, глаз от наготы Христа оторвать не могут и только о ней (а не о Нем) и думают. Вторая, версия «М», сообщает, что стринги приделали из соображений безопасности: некий одержимый монах, измученный сексуальными грезами, напал на Иисуса с молотком и попытался отбить ему член.
В наготе Иисуса из Санта Мария сопра Минерва есть нечто неодолимо влекущее. Она поражает, раздражает, шокирует. Она радикальна. Она заставляет задуматься. В творчестве Микеланджело нагота Иисуса – особая тема. Сейчас уже ни у кого нет сомнений, что обнаруженное в 1962 году немецкой исследовательницей Маргрит Лиснер в сакристии церкви Санто Спирито во Флоренции деревянное распятие является работой Микеланджело. Первые биографы упоминают о том, что сразу после смерти Лоренцо Великолепного семнадцатилетний Микеланджело жил в монастыре Сан Спирито. Там, в 1493 году, он по заказу настоятеля вырезал из дерева фигуру распятого Христа на кресте чуть меньше человеческого роста. Она считалась утерянной, но Лиснер связала увиденное ею в Сан Спирито распятие с упомянутой в биографиях работой. Когда скульптура была выставлена в музее Каза Буонарроти, общее мнение, поддерживаемое некоторыми историками искусства, приняло атрибуцию в штыки. Распятие казалось слишком готично экспрессивным и, по общему мнению, не имеющим ничего общего ни с флорентийским искусством позднего Кватроченто, ни с ранним Микеланджело. Да и вообще: Микеланджело и деревянная скульптура? – не порите чушь. На то, что традиция скульптурных деревянных распятий в Кватроченто была начата «Распятием» Джотто из церкви Санта Мария Новелла, своего рода расписным крестом, великим произведением итальянской готики, а продолжена Донателло и Филиппо Брунеллески в их работах для той же Санта Мария Новелла, общественное мнение не обращало внимания. В дальнейшем деревянные распятия исполнили Дезидерио да Сеттиньяно, Микелоццо ди Бартоломео, Джулиано да Сангалло – все ведущие скульпторы ренессансной Флоренции. По духу они готичны: во Флоренции экспрессии всегда хватало.
Распятие, обнаруженное в сакристии Сан Спирито, несмотря на свою необычность и даже некоторое несовершенство: тело Иисуса как-то слишком субтильно и голова кажется слишком большой, – гениальная работа. Воздействует это произведение даже сильнее, чем у более мастеровито исполненных распятий ведущих скульпторов Кватроченто. Налицо все признаки шедевра юного гения: он еще не вполне овладел мастерством, но недостаток навыка не мешает разглядеть грядущее превосходство. В 2000 году была проведена очередная реставрация, после которой последние сомнения в авторстве Микеланджело исчезли. Было признано, что «Распятие Святого Духа», Crocifisso di Santo Spirito, как его стали называть, собственноручное произведение Микеланджело.
Микеланджело Буонарроти. «Христос Минервы» © Renata Sedmakova / shutterstock.com
* * *
Микеланджело своего рода вундеркинд. Будучи четырнадцати лет от роду, он был принят в кругу интеллектуалов, собиравшихся в саду Сан Марко, принадлежавшем Лоренцо Великолепному. Разместив в саду свою коллекцию античной скульптуры и тем самым стилизовав его под священную рощу Академа, в которой Платон проводил свои собрания, Лоренцо сделал его местом встреч интеллектуалов, художников и светских персонажей. Приведенный в это модное место юный скульптор, как рассказывают биографы, произвел на
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
