этого быка первым, – заметила Эмми. – Наверное, надо будет надевать на них страховку, а внизу положить такой большой мат, знаете, какими каскадеры пользуются.
– Просто разложим по полу картонные коробки, наверху их полно, – возразил Брукс.
– Хорошая мысль, заодно и ноги к полу перестанут прилипать, – вставил я, входя на кухню. – Всем привет!
Эмми вскочила со стула и поспешила меня обнять.
– Привет, незнакомец! – воскликнула она. – Сколько мы уже с тобой не виделись?
В самом деле, давненько – в последнее время мы все время работали в разных концах ранчо. Однако переписывались каждый день. В основном Эмми изводила меня вопросами о том, что там у нас с Адой.
В прошлом году, когда Эмми вернулась домой, я не сразу привык к тому, что она снова здесь. Оба мы с Густом как будто ждали, когда «упадет второй ботинок» – когда она снова уедет. Но она не уехала, и этому я очень рад. Пожалуй, мы трое идеально уравновешиваем друг друга.
– Кстати, – сказал Брукс, – прибыла та деталь, которую ты заказывал для Адиной машины. Лежит у меня в кабине.
Мне самому было неловко, что я так затянул с ремонтом. Но сперва потребовалось помощь Брукса, чтобы поставить «хонде» диагноз. Для Брукса автомобильный мотор был любимой головоломкой, вроде кубика Рубика, и вообще он обожал чинить все на свете – поэтому и у нас на ранчо вечно что-то латал и подправлял. Дальше оказалось, что нужно заменить одну деталь, а детали на замену для «хонды» начала 1990-х в Мидоуларке так просто не найдешь.
– Спасибо, дружище. Ты меня очень выручил.
– А где папа? – спросил, взглянув на часы, Густ.
До назначенного времени оставалось десять минут – а папа обычно всюду приходит с запасом.
Как и Ада Харт.
– Вот он я! – послышался папин голос от задней двери. – Привез сегодня старую кобылу, устраивал ее на конюшне.
– Папа! – простонал Густ. – Если ты решил все-таки подарить Райли лошадь, богом клянусь…
Папа улыбнулся своей самой невинной улыбкой.
– Видишь ли, – сказал он, – я ведь уже дал приют трем коням-пенсионерам – а тут узнал про эту кобылу, которой тоже нужен дом.
Папа не любил, когда на конюшне остаются пустые стойла – и, как правило, заполнял их престарелыми лошадьми, которым нужно было дожить остаток дней в любви и покое.
Густ подозрительно прищурился.
– И это не имеет никакого отношения к тому, что вы с Эмми, – он метнул взгляд на сестру, – на прошлой неделе все уши мне прожужжали, что Райли пора обзавестись собственной лошадью?
– Ни малейшего, – твердо ответил папа. – Просто не мог бросить старушку на произвол судьбы. А если Райли согласится помогать мне за ней ухаживать – что ж, это будет ее решение.
– Вы оба просто невыносимы! – объявил Густ, поочередно сверля папу и Эмми убийственным взглядом.
Едва он отвернулся, папа подмигнул Эмми. Интересно, подумал я, что эти двое замышляют?
– Что ж, – заговорила Эмми, меняя тему, – может, пойдем?
Я взглянул на часы. В самом деле, уже пора.
– Ады еще нет, – сказал я.
– Ты уверен, что она не ждет нас там? – спросила Эмми.
– Уверен.
Я в самом деле был в этом уверен. Сам видел, как Ада заносит сегодняшнее мероприятие в свой календарь – записывает и точное время, и место встречи. А своего календаря она строго придерживалась. Я достал телефон и отошел от родных, чтобы ей позвонить.
Гудок. Еще гудок. И еще. И дальше автоответчик. Я попробовал еще раз – то же самое.
«Не спеши сходить с ума, просто позвони еще раз», – приказал я себе.
Снова набрал номер – и теперь услышал автоответчик сразу, без всяких гудков. Значит, она выключила телефон.
Кажется, у меня поникли плечи – и точно упало сердце.
Все-таки она сбежала.
– Ну как, нашел ее? – спросила Эмми.
Я мог только покачать головой. Глубоко вздохнул и повернулся к своим родным.
Эмми увидела выражение моего лица – и, кажется, у нее внутри все оборвалось.
– Уэст, я…
Но я затряс головой, не давая ей договорить. Просто не мог сейчас слышать соболезнований.
Мне нужно было убраться отсюда, как можно скорее.
Так я и сделал. Под недоуменными взглядами всех, кроме Эмми, сорвал с крюка шляпу и направился к двери гаража.
– Ты поедешь за ней? – крикнула Эмми мне вслед.
– Нет, – ответил я. – Я ее подожду.
Войдя в гараж, я сразу заметил, что здесь не хватает одной машины – моего старого пикапа.
Того, что с ручной коробкой передач.
Смотри-ка, не зря я ее учил!
30. Ада
Намного легче было бы гнать прочь из города на растреклятом старом грузовике, если бы голос Уэста: «Сцепление, милая!» – не звучал у меня в голове всякий раз, когда приходилось что-то делать с этим чертовым сцеплением.
А еще не помешало бы проявить предусмотрительность и отключить телефон заранее, не дожидаясь, пока Уэст начнет мне звонить.
Сейчас он, наверное, на кухне со всей семьей. И должен как-то им объяснить, куда я делась и почему не приду…
В это время я проезжала мимо знака «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МИДОУЛАРК!», только теперь видела его с обратной стороны. Знак извещал, что я покидаю город.
Внезапная слабость и крупная дрожь – вот чем запомнилось мне пересечение границы.
Как ни старалась я думать о чем-нибудь другом, в голове крутились слова Эмми: не подавай Уэсту ложных надежд, если он для тебя – всего лишь остановка на пути.
Сердце ныло в груди; я понимала, что именно так и сделала.
В последние несколько недель вместо того, чтобы сохранять дистанцию, все глубже и глубже погружалась в… то, что было между нами.
И расставаться с ним теперь чертовски больно.
Почему я не сделала, как говорила? Почему не держалась от него подальше? Зачем ввязалась в историю, у которой просто не могло быть хорошего конца?
Потому что желала Уэста. Хотя бы ненадолго.
Но за это недолгое время получила гораздо больше, чем просила.
А потом исчезла без единого слова.
В точности как Ченс.
До сих пор такое сравнение не приходило мне в голову. Это совсем другое, казалось мне – я ведь не стремлюсь причинить Уэсту боль… Но в кабине грузовика, где рев мотора и биение сердца были единственными моими спутниками, я начала понимать, что поступила попросту подло.
Исчезла, не сказав ни слова, испугавшись, что Уэст не захочет меня отпускать. Взяла лучшее из обоих миров – и отказалась платить по счетам.
Сбежала, оставив после себя месиво обломков с острыми гвоздями; пусть разгребает сам, это
