50 рублей — треть месячной зарплаты инженера. А у Попова было аж два «Фольксвагена» — великая роскошь в те времена, даже в Москве.
Конечно, эти два человека вряд ли они могли бы сойтись близко: солдат, прошедший две войны, и молодой человек, не видевший ничего, кроме завода, а потом — арены цирка. Однако, кажется, начала их отношения были довольно дружелюбными.
«В 60-е годы молодые Олег Попов и Юрий Никулин даже выступали в одном спектакле… И отношения у них были просто прекрасные. Что произошло потом, я не знаю», — рассказывает Татьяна Николаевна, вдова Никулина, прожившая с ним всю жизнь, с 1949 года.
Поговаривают, что Попов подворовывал у Никулина репризы.
«Отец с Шуйдиным на заре своей карьеры поехали на гастроли в Ленинград, — рассказывает Максим Никулин. — На следующий после их выступления день в газете написали: „Интересно показали себя молодые клоуны Юрий Никулин и Михаил Шуйдин, жаль только, что они полностью повторили репертуар Олега Попова“. Олег Константинович гастролировал в Ленинграде накануне, и, конечно, у зрителей была возможность сравнить. Отец с Шуйдиным, приехав в Москву, тут же пошли к цирковому начальству: „Как же так, мы придумали репризы первыми, и про нас же гадости пишут?! Что нам делать?!“ А начальство в ответ: „Ну, набейте Попову морду!“»
Последовали ли они этому совету, история умалчивает.
Но перехват номеров вряд ли был главной причиной вражды — такая практика в цирковой среде достаточно распространена. Да и Попов потом жаловался, что, напротив, это у него Никулин воровал репризы. Хотя Татьяна Николаевна это опровергает:
«Был такой автор — Михаил Татарский, — рассказывает она. — Он опубликовал сборник придуманных им реприз, замечу, не предназначавшихся никому из клоунов конкретно, в том числе ставшую потом знаменитой репризу „Луч света“, которую поставили и Олег, и Юра с Шуйдиным. Но если Олег Попов в концовке забирал этот лучик для себя и уносил, то у Никулина и Шуйдина реприза заканчивалась словами: „А это — вам!“ Луч света выбрасывался в зал, и в зале вспыхивал свет. Таким образом, она принимала совершенно другое звучание».
Если это и правда так, то разница в интерпретации многозначительна…
Кстати, по поводу этой, действительно великолепной, репризы рассказывают, что она была сначала отрепетирована в те времена очень известным, а теперь забытым клоуном Валерием Мусиным. Но накануне заграничных гастролей он серьезно заболел, и номер срочно переделали под Попова. Говорят, после оглушительного успеха Попова Мусин запил и вскоре вышел в тираж.
Но похоже, корень неприязни двух великих клоунов скрывался в амбициях более не артистических, а административных. В 1981 году, когда Никулин, навсегда оставив арену, стал главным режиссером, а позже директором Цирка на Цветном бульваре, ныне носящем его имя, оказалось, что на то же место метил и Попов.
Еще более горько обиделся Олег Константинович в 1990-м, когда подошел его 60-летний юбилей. Он до сих пор уверен, что Юрий Владимирович специально не позволил ему отмечать его на Цветном. Татьяна Никулина утверждает, что все было совсем не так:
«У нас в цирке упал потолок, и цирк вообще был закрыт. Поэтому мы просто не имели физической возможности проводить его юбилей…»
Юбилей Попова с помпой был справлен в Большом московском цирке. Гайдаевская троица — Евгений Моргунов, Георгий Вицин и Юрий Никулин — с арены приветствовала юбиляра:
«Будь здоров, Олег Попов!»
Было ли это лицемерием Никулина? Некоторые так и думают:
«Юрий Владимирович оказался к своим друзьям очень жестким и жестоким человеком», — говорит клоун Юрий Куклачев.
А Евгений Моргунов сказал как-то про Никулина: «Мы были в одной упряжке и вместе делали смех, но только он один получил Государственную премию, которую выклянчил в Министерстве культуры». Это вызвало резкий публичный ответ Юрия Владимировича, а после одного из обычных грубых моргуновских розыгрышей он велел никогда не пускать его в свой цирк, присовокупив: «У нас своих клоунов хватает». Даже интеллигентный и тихий Георгий Вицин запрещал своей дочери просить у Никулина контрамарки. Но настоящими врагами члены блестящего трио, кажется, так и не стали.
Вероятно, рассказы о жесткости и даже черствости Никулина могут корениться в изменении его положения по отношению к артистической богеме. Обычно там негативно воспринимают старого друга-коллегу, поднявшегося по служебной лестнице высоко наверх. Люди часто не понимают, что приоритеты при этом очень меняются: одно дело быть вольным артистом, отвечая лишь за свои роли, а другое — возглавлять целое предприятие с сотнями таких артистов.
Правда в том, что Никулин был хорошим администратором, да еще и привносил в это дело свойственный ему артистизм. Рассказывают истории, как он, когда главой СССР стал Андропов, звонил всяческим московским начальникам и сурово представлялся: «С вами говорит Юрий Владимирович». Те пугались и исполняли все, что он требовал для своего цирка. А в начале 90-х, когда в стране все рушилось, Никулин пообещал устроить в центре Москвы акцию протеста, приведя на нее… голодных цирковых львов, которым не хватало мяса. Корм для цирковых животных сразу нашелся. Можно сказать, он спас главный советский цирк в самые тяжелые годы.
Похоже, что Попова Никулин врагом не считал, хоть тот и утверждал обратное:
«Никулин очень сильно меня ревновал. Я имел большой успех на Западе, а он нет. Другого объяснения, почему он не подпускал меня к московскому цирку на пушечный выстрел, я не нахожу».
Действительно, на Цветном в никулинское время Попов не выступал, работая в Большом Московском государственном цирке.
Однако Татьяна Никулина возражает на это:
«Юрий Владимирович всегда говорил об Олеге только положительное, ни одного высказывания против я не слышала за все годы. Да и делить им было нечего. Олег был первым? И ради Бога. Юрий Владимирович никогда не претендовал на позицию первого клоуна».
Ей вторит Максим Никулин:
«Они просто разные люди — по характеру, по отношению к жизни, к людям… Олег Попов работал тогда, когда отец уже ушел на пенсию. Попов был обласкан страной и партией, получил народного, будучи молодым. Под него подбирались коллективы. Он ездил за границу без ограничений. Потом, женившись, остался в Германии, а сейчас изображает из себя жертву режима».
Но у Олега Константиновича было другое мнение: он всегда уверял, что причина его неудач как раз в том, что он, в отличие от Никулина, никогда не состоял в КПСС.
«Мне кажется, что понятие „клоун-коммунист“ само по себе смешно», — говаривал Попов.
Но ведь после 1991 года членство в компартии было уже не актуально. Тогда Попов эмигрировал, говорил, что вынужденно: пока он был на очередных гастролях, денежная
